Мэйфейрские ведьмы. Энн Райс

его мысленным взором одна за другой мелькали картины прошлого. Миновав всего лишь пару кварталов, отец Мэттингли очутился как будто совсем в другом мире: палящее солнце исчезло вместе с пылью и уличным шумом.

      Окна, закрытые ставнями, тенистые террасы… Негромкий шелест воды, струящейся из разбрызгивателей на газонах, раскинувшихся за узорчатыми оградами. Густой запах суглинка, на котором растут тщательно ухоженные кусты роз.

      Все это замечательно, но что он скажет, когда придет туда?

      Жара сегодня не столь уж и изнурительная для здешнего августа. И все же молодой священник из Чикаго был прав: выходя из дома, чувствуешь себя очень легко, но постепенно твоя одежда все тяжелеет и тяжелеет…

      Знать бы, что думает эта молодежь о царящем вокруг запустении. Что толку рассказывать им о том, как все здесь когда-то было. Но сам город и этот старый квартал – они остались такими же прекрасными, как и прежде.

      Наконец над кронами деревьев показалась стена дома Мэйфейров, вся в ржавых потеках, с облупившейся краской; двойные трубы на крыше словно упираются в плывущие облака. Такое впечатление, что плети растений, обвивающие старое здание, тащат его в глубь земли. Со времени его последнего визита прибавилось ржавчины на розетках ограды. А сад превратился в настоящие джунгли.

      Священник замедлил шаги – ему действительно не хотелось переступать порог этого дома. Едва ли порадует глаз и заросший сорняками сад, где олеандры и китайские ягоды безуспешно борются с травой, выросшей едва ли не в человеческий рост. Отцу Мэттингли неприятен был вид гниющего во влажном климате Луизианы дерева террас, вся краска с которых облезла.

      По правде говоря, ему неприятно было даже находиться в этом тихом, пустынном квартале, где единственными живыми существами, казалось, оставались лишь насекомые и птицы, а деревья и кусты почти полностью заслоняли собой солнечный свет и голубизну неба. Скорее всего, когда-то здесь было болото. Рассадник зла.

      Нет, он не должен так думать. Что общего у зла с Божьим творением – землей – и всем, что произрастает на ней, даже если это джунгли запущенного сада Мэйфейров?

      И все же священнику постоянно вспоминались весьма странные рассказы о женщинах этого рода, которые ему довелось неоднократно слышать в течение многих лет. Как еще называть колдовство, если не поклонением дьяволу? И что считать худшим грехом: убийство или самоубийство? Да, зло прочно обосновалось здесь. Отец Мэттингли вновь слышал шепот маленькой Дейрдре. Прислонившись к чугунной ограде, он пристально всматривался в нависавшие над головой черные ветви дубов и как будто кожей ощущал окутывающую это место атмосферу зла.

      Священник отер платком лоб… В те давние времена маленькая Дейрдре призналась на исповеди, что видела дьявола. Отец Мэттингли слышал сейчас ее голос столь же ясно, как несколько десятков лет назад. Он слышал звук ее шагов, когда малышка выбегала из церкви – прочь от него, от того, кто оказался не в силах ей помочь.

      Но