Самовар. Б. Вавилонская. Михаил Веллер

кровати, рубашка снимается – в изголовье: влажная прохлада проходится по телу, по складкам. Переворот на живот – и по спине. Хребет и под лопатками – вообще полный кайф. Если б я был миллионером, я бы нанял банщицу, и она терла бы мне спину два часа ежедневно. Увы, движения Зарины экономно отработаны: десять минут на всех… И великое спасибо. По распорядку нас положено мыть раз в десять дней. А могут хоть вообще не мыть. Правда, тогда мы будем им же вонять.

      Подушки – к спинкам, сидячее положение, рубашки – на торс, одеяла – на место, полотенце – на веревку.

      Чистка зубов. Семь тумбочек, семь стаканов, семь щеток, вода из чайника: поточный метод. Полощешь горло, отхаркиваешься в подставленное ведерко, капля пасты из тюбика – несколько движений щеткой во рту. Полощи; плюй. Следующий.

      Сидим, разговариваем. Хорошо. Зара бегло швабрит пол, из окна аромат, атмосфера делается свежей. В хорошем настроении Зара может прикурить сигарету и дать каждому по две затяжки. Такое нарушение как бы не замечается, тем более что сигареты ее собственные, она сама курит – «Опал». Вроде поощрения нам за приличное поведение.

      – Ну, мальчики, сдаю вас в полном порядке. Не хулиганьте тут без меня.

      – Зарочка, когда ж нам и похулиганить, как не без тебя!

      – Ой, разбаловала вас Машка.

      – Так и ты побалуй. Мы ж со всей душой.

      – Ну, уговорили. Завтра.

      Захлопывается форточка, прикрывается дверь: день двинулся, потянулся.

      Маша входит ровно в восемь: сияет и пышет.

      – Доброе утро! – хором скандируем мы.

      – Ах!.. – пугается она и пересчитывает по головам, – опять кто-то сбежал! Ну дезертиры… Бауман!

      – Я!

      – Матросов!

      – Я!

      – Юровский!

      – Здесь.

      – А куд-да вы на фиг денетесь.

      Завтрак: овсянка, ломоть белого хлеба с маслом, стакан чая с сахаром. Армейская норма для ран-больных, первый стол. А каков стол, таков и стул. Если персонал не ворует – жратвы достаточно. Витаминов, может, маловато, зато калорий – завались. Съедай мы все положенное, разъелись жирней бы рождественских гусей. Нормы-то рассчитаны в обрез, да на солдата, молодого и здорового, его гоняют в хвост и в гриву. А тут – уполовиненный лежачий организм. Поперли бока шире кровати – пайку могут урезать.

      Это трагедия. Аппетит все равно плохой, но нарушение прав болезненно. И жаловаться некому. Мотивируют пользой: сердце будет хуже работать, жидкость застаиваться, склонность к отекам, воспаление легких… Э. Пока жирный сохнет – тощий сдохнет. Жуешь – живешь.

      Кушаем мы так. Сценарий первый:

      С ложечки. Руки у Маши ловкие, аккуратные… Одно плохо: она одна на семерых, поэтому глотать надо быстро, подчиняясь ее темпу. Завтрак и ужин – три минуты на рыло, обед – пять. Еще голоден, чувство насыщения не успело прийти – а уже губы вытерты и в желудке кирпич. И даже с такой скоростью – первый обжигается, а последнему достается простывшее. Поэтому ревностно блюдется очередь: семь дней по кругу.

      Сценарий второй:

      В гнезда кроватной