Поэма Иван Гусаров. Вадим Вячеславович Бутенко

ворце,

      На улице, за стойкой бара,

      На крыльце!

      Средь ветеранов ВДВ,

      Учителей, врачей, таксистов,

      Везде знакомы мне те лица.

      В своей они не пали славе,

      На поколенье взгляд кося.

      Почёт отцов не увидали,

      Но заморочились едва ли,

      В обхват гребя священной бранью,

      На кухне молодых клеймя.

      А между тем в лихое время

      Капитализма и Бродвея

      На новый лад спешит развеять

      Печаль их и тоски ударов:

      Выпускник МГИМО Иван Гусаров.

      Его судьба проникнет в душу,

      Таким, как он, кусок не нужен.

      Ему хоть божий зной, хоть стужа —

      Он из России ни ногой.

      Что делать там, где есть покой? —

      На лщёных ликах заграницы

      Глядеть в упор и падать ниц

      Пред густо выкрашенной хной?

      К тому ж не сноб, и шёлк столиц

      Его совсем не привечал,

      И потому Москвой дивиться —

      Всея Руси красой девицей —

      Наш Ванечка, увы, устал.

      Покинул родненький причал,

      Схватил нажитый рюкзачок,

      Деньжат вложил на счёт-карман,

      Рванул в неведомый туман.

      Заделом красный взял диплом,

      Затеял дело не то спор,

      Что сможет век прожить

      Без стольна града,

      Без светских раутов и вечеров,

      Бомонда близкого кругов,

      Домов торговых, бирж и богаделен.

      Своей звезде он будет верен.

      Узнает толк, взведёт мосты,

      Подымет знамя для народа.

      Его пленяла та свобода,

      Что без слюнявых струйных чувств.

      Он вспомнил город Златоуст,

      Что посещал в далёком детстве,

      Опорный край привлёк – Урал;

      Привлёк Алтай и камчадал,

      Сибирской житницы простор;

      Привлёк Архангельск, беломор;

      Там – Китеж-град, тут —

      Лукоморья волость.

      Про Ваню, должно бы,

      Затеять повесть…

      Отобразив его черты,

      Усугубив страстей углы,

      Конфликты классов, поколений

      Преподнести без всякой лени…

      Но разве б был так знаменит Онегин,

      Не будь совьён поэзией ветвей?..

      Так муза шепчет… мы за ней!

      ***

      Глава вторая «Портрет»

      Главой второю края не почать,

      Герой пустился в приключенье!

      Но разве можно отпускать его

      Без строгости сухого мнения?

      Как наш читатель?

      Скажет: где портрет?

      А нам не к спеху иглы осуждения.

      К тому же наш Иван не гневный гений,

      Что рушит за собой мосты.

      Имел в запасе лет с шести

      Привычку к частым обновлениям.

      И потому в деньки полетние

      Обрёл окрестности Москвы,

      Запечатляя нить в узлы,

      Связал толково представление:

      Как поднимались русские селения

      По брегам Волги и Оки,

      Как зов дубравы кучерявой

      По мере глубины снегов

      Переходил в таёжный рёв,

      А камень становился мшистым;

      Как отсекалися поля, не данные

      Чащобам на съедение,

      И там, везде, где топоров и кос

      Являлось пение, —

      Рождался лик монастыря;

      Как в этой вольности, в кругу слобод,

      Бутились вековые стены,

      Дружины слушались господ,

      Но лета помнят и измены —

      И реки крови, и монгольский слёд,

      И крепостной как насаждался гнёт;

      И как взойдя очей жар-птица,

      Над Русью правила столицы,

      Ведя в бои богатырей

      С просторов родины своей.

      Предстали взорам перестройки.

      Иван ловил холсты эпох.

      И если годы школы знали

      Четвертные тройки

      Алгебраических трюков,

      То уж нигде не подводила

      Гуманитарная Ивана стать:

      Умел он точечно попасть

      Своим суждением —

      Где воды принимают