Бешеные горы. Сергей Зверев

не бывало кузнечики. Проблеяла в отдалении овца, вслед ей заголосил петух.

      Стрелок молчал, как будто его не было в этом жарком, будничном мире. Но ствол его винтовки был направлен в сторону затаившихся в камнях людей, и глаза неутомимо отслеживали каждое их движение. И где-то в камнях стремительно и бесшумно крался Калмык, подбираясь к нему все ближе и ближе.

      – Это и был твой план? – спросил Борман, упираясь подошвами в подошвы Бурого.

      – Ага, – отозвался Глеб, разглядывая пеструю, черную с желтым, букашку, занятую своими букашечьими делами прямо у него под носом.

      – А если бы он не начал стрелять? – не отставал Борман.

      Бурый мог бы и не отвечать. Есть у командира такая привилегия. Но его сейчас слушала вся группа, а группа – это такая сила, с которой приходится считаться. Да и поговорить хотелось, не лежать же молчком десять отмерянных Калмыком минут.

      – Начал бы, – уверенно сказал Глеб, осторожно сдвигая букашку сухой травинкой с известного только ей маршрута.

      – Хм, – усомнился Борман. – Он что, звонил тебе?

      – Эсэмэску прислал.

      Глеб усмехнулся, видя, что букашка упрямо возвращается на прежний путь, и снова осторожно столкнул ее в сторону.

      – Интуиция, слыхал такое слово?

      – Слыхал, – отозвался Борман. – Только почему-то, когда я его упоминаю, я чаще всего получаю выговор.

      – Лишь бы не пулю в голову, – вмешалась Алиса.

      Послышался легкий фыркающий звук – это Калмык обозначал свое участие в разговоре.

      – А некоторым лучше не отвлекаться, – назидательно молвил Борман. – А то кое у кого скоро мозг расплавится.

      – А он у него есть? – поинтересовалась Алиса.

      Борман крякнул, не сочтя нужным отвечать обидчице, покосился вверх. Солнце, хоть и лезло за вершину, жарило в ложбину со страшной силой, в упор поливая распластанных на земле спецназовцев. И не было никакой возможности от него укрыться.

      – Алиса, – оставив букашку в покое, заговорил Бурый, – как только Калмык будет на месте, начинаем по очереди вести огонь по скале. Только осторожно, чтобы не задеть его.

      – Поняла, – откликнулась Алиса.

      – Калмык? – запросил Бурый.

      – Я, – тихонько, утробным голосом, ответил Калмык.

      Это значило – он уже близко к снайперу.

      – Как высоко сидит стрелок?

      – Метров тридцать над нижней границей скалы.

      – Ясно. Всем говорю! Берем выше стрелка метров на десять. И делаем короткие перебежки. Только не дурить.

      – Ясно, – ответила Алиса.

      – Ясно, – пробасил Борман.

      – Хорошо. Калмык, ждем твоего сигнала.

      – Понял, – выдохнул Калмык.

      – И вот что, – добавил Бурый. – Стрелок нам нужен живым. Ты меня понял?

      – Понял, – сделав крошечную паузу, ответил Калмык.

      Ему сейчас несладко приходилось, там, среди голых раскаленных камней. Жара, смертельная опасность и огромная ответственность – все это было немало для одного человека. И от того, как он со всем