Воронята. Мэгги Стивотер

средний палец, но Блу просто сунула руки в карманы фартука.

      Когда Деловой Тип с Мобильником вернулся за свой столик и достал толстую тетрадь в кожаном переплете, которая совершенно не вязалась с его обликом, бритый издал презрительный смех. Блу услышала, как он передразнил: «Я не проститутка!» Его элегантный сосед наклонил голову. Уши у него порозовели.

      «Даже за сто долларов, – подумала Блу. – Даже за двести».

      Но, надо признать, порозовевшие уши ее слегка выбили из колеи. Это было как-то не в духе Агленби. Неужели Воронята умели смущаться?

      Она слишком долго смотрела на них. Элегантный парень поднял голову и перехватил ее взгляд. Брови у него были сдвинуты, скорее покаянно, чем гневно, и Блу вновь засомневалась.

      Но тут же она покраснела, когда в ее ушах раздался голос Делового Типа с Мобильником: «Я всё улажу». Блу устремила на него сердитый взгляд, точь-в-точь как Калла, развернулась и пошла обратно на кухню.

      Нив ошиблась. Она ни за что не влюбится в одного из них.

      7

      – Повтори еще раз, – попросил Ганси Адама. – Почему ты считаешь, что экстрасенс – это хорошая идея?

      Пицца была уничтожена (без участия Ноя), и Ганси стало легче, а Ронану хуже. К концу обеда Ронан ободрал все свои болячки, оставшиеся после катания на тележке, и сделал бы то же самое с болячками Адама, если бы только тот ему позволил. Ганси отправил Ронана на улицу выпустить пар, а за компанию с ним – Ноя.

      И теперь Ганси и Адам стояли в очереди, пока какая-то женщина спорила с кассиром насчет грибов.

      – Они связаны с энергией, – сказал Адам, перекрикивая рев музыки.

      Он рассматривал собственную руку, где тоже красовалась болячка. Кожа под струпом слегка воспалилась. Подняв голову, Адам посмотрел через плечо. Возможно, он высматривал злобную официантку («не проститутку»). Отчасти Ганси чувствовал себя виноватым за то, что изрядно уменьшил шансы Адама. С другой стороны, он не исключал, что спас друга от ужасной участи: эта девица вполне могла переломить его пополам и сожрать.

      Вполне возможно, что он опять забыл про деньги. Он не хотел никого оскорблять, но если подумать хорошенько, то, наверное, все-таки оскорбил. И ему предстояло мучиться из-за этого весь вечер. Ганси, как уже бывало сто раз, поклялся впредь осторожней выбирать слова.

      Адам продолжал:

      – Силовые линии – это энергия. Энергия и энергия.

      – То есть мы споемся, – сказал Ганси. – Если, конечно, это настоящий экстрасенс.

      Адам намекнул:

      – Нам выбирать не приходится.

      Ганси посмотрел на рукописный счет за пиццу. Там говорилось, что их официантку звали Сиалина. Она даже оставила номер телефона, хотя трудно было сказать, кого именно из парней она надеялась привлечь. Некоторые члены компании были менее опасны при общении, чем другие. Сиалина уж точно не считала, что он важничает.

      Возможно, потому что не слышала, как он говорит.

      Весь вечер. Это будет мучить его весь вечер.

      Ганси сказал:

      – Жаль, что мы не знаем, насколько широки линии. Даже спустя