Весенний калейдоскоп. Алтана Шой

торопишься? С барышней своей гулять?

      – Какой еще барышней?

      – А вон стоит ждет тебя.

      Стас молниеносно обернулся, ничего не подозревая ни о какой девушке. Охранник в это время стал отворять дверь. Саяна робко покраснела и подняла ладони.

      – Все не так…

      – Бля, Степан Паллыч, вы опять что-то придумали.

      – Она сама мне сегодня сказала, что к тебе пришла!

      – Я так не говорила!

      – Давай сюда свой магнитопофон, – не стал слушать охранник и, выхватив из рук Стаса аудиоаппаратуру, направился вглубь темного помещения.

      Стас лишь махнул рукой, вышел оттуда и подошел к заикающейся, офигевшей и оправдывающейся Сае.

      – Я… я так не…

      – Ой, не парься. Тут все знают, что Степан Палыч от скуки выдумывает всякую дребедень. – После услышанного она вздохнула расслабленно: Стас все понял так, как оно и было. Он посмотрел на лестницу и задал вопрос сам себе. – Да где там Лешка застрял?

      – Слушай… – нерешительно сказала Саяна.

      – М?

      – Извини, что тебе пришлось отдуваться.

      – Чего? Ты про что?

      – Ну, что тебе пришлось танцевать еще и за эконом из-за меня.

      – Пф, ты о чем, Заяц? Мне танцы только в радость. Чем больше танцую, тем лучше. Какое еще «извини», – рассмеялся он.

      В этот момент как раз подбежала Юля и снова начала хвалить ребят, а потом разговорилась со Стасом о современном танце строительного факультета. Саяне позвонила мама, и она вышла, сказав, что будет ждать снаружи. Степан Павлович проводил ее взглядом и, как только закрылись двери, прикрикнул:

      – Гордеев, почему не провожаешь девушку?

      – Да блин, Степан Паллыч, успокойтесь уже.

      – Иди мигом извинись перед ней! Дурочкой ее выставил передо мной, когда сказал, что она не твоя девушка. А бедняжка расстроилась теперь! Дурак ты! Она же правда сказала, что к тебе одному пришла сюда.

      Стас махнул рукой, зная, что спорить бесполезно.

      – Это я сказала, Степан Паллыч, не путайте человека! – подключилась Юля.

      – Так бедняжка не влюблена в этого оболтуса? – простодушно спросил охранник.

      – А, ну… – призадумалась Юля, вспомнив, как прочла в дневнике Саяны о давней симпатии к Стасу. Такой задумчивый ответ удостоверил Степана Павловича в правоте любовной теории, а Стаса заставил офигеть по самое не хочу. Он ничего не сказал, но очень выразительно покосился на Юлю. – Не-не-не, – опомнилась та, почувствовав этот взгляд. – Это было давно и вообще неправда!

      И после этого молниеносно выбежала вон.

      – Вот! Я же тебе говорил, – охранник погрозил пальцем офигевшему парню. – Остолоп!

      ***

      Саяна давно не чувствовала такого возбуждения. Придя домой, она сразу же стала просматривать различные выступления, конкурсные эфиры, слушать танцевальную музыку и танцевать, насколько это позволяла ее комнатка. Она не могла удержаться, придумывала вариацию медленного вальса и над ча-ча-ча тоже ломала голову.