Выше головы! Том I. Russell d. Jones

и его материнской станции.

      – Если я нажму, ты отключишься, правильно?

      – Да, – ответил я, окаменев.

      Никаких резких движений. Вообще никаких движений. Глаза камиллов устремлены на меня – и глаза людей. Все смотрят на меня и ждут, что будет дальше. А у меня под комбинезоном струйка пота стекает по груди на живот – смерть, как щекотно!

      – Ты обязан подчиняться – ты же андроид! – напомнил представитель человечества.

      Судя по голосу, лет десять. Спрятался за нашими креслами. Сзади было свободное пространство. Хватит, чтобы мальчишке встать, протянуть руку и отключить меня. Убить…

      У него один из тех переходных этапов, которых никогда не было у меня. Исследует границы своих возможностей. Сейчас – на мне.

      – Если я решу, что ты опасный, я тебя отключу! – пацан повторял это снова и снова – так ему понравилось осознание власти. – Нажму – и ты отключишься!

      Я был уверен, что он не из тех мальчиков, которые тайком коснулись моего комбо. Какой-то другой покинул своё кресло, пока родители отвлеклись. Кто-то, не доросший до голосования. Но со своим мнением. Которое при себе не удержать…

      Краем глаза я заметил побледневшее лицо Зинаиды Юм. «Три года под небом». «Эра эволюции». Обещала приглядывать. Вряд ли ожидала, что придётся так скоро!

      – Отключай, – согласился я, слегка повысив голос. – Знаешь, сколько стоило сделать меня? Как купол ТФ.

      …Почему я использовал именно это сравнение? Оно было не совсем справедливым – по затратам куполу с полностью оснащённой лабораторией равнялся весь проект Проф-Хоффа. Но можно было и прихвастнуть. Тем более так понятнее.

      – Не знаю, на кого это повесят, – продолжал я. – На тебя? Твоих родителей? Распределят между всеми… здесь? Правда, не знаю, – тут я позволил себе мстительно улыбнуться.

      Ладошка исчезла.

      – Проверим?

      Я обернулся. Мальчика не было.

      По ошарашенным глазам тэферки можно было оценить, как она испугалась. Сильнее, чем я. Я выдохнул и сделал глоток. Сок был кислым – кажется, ананасовый.

      Мне было приятно осознавать, как я вёл себя. Образцово. Правильно подобрал слова. Угадал с темой, которая сбила пыл с «экспериментатора». Да и не солгал: законных поводов для отключения не было. Запись, сделанная камиллами, показала бы это. Потом. После того, как…

      …А вот для Чарли повод был. Профессорша Нанда имела право. И это знали все, включая Чарли. Он хорошо представлял, к чему приведёт его поступок. Он хотел такого финала.

      – Ну как, всё нормально? – лейтенант опустился в кресло, пристегнулся.

      – Всё хорошо. А как там на станции? Всё в порядке?

      – Да я бы не сказал… – начал он – и осёкся.

      – Интуиция, – торопливо пояснил я.

      – Интуиция, значит, – пробормотал Нортонсон. – Это хорошо. Молчать тебя не научили?

      Намёк был понят. Я положил опустевшую колбаску в утилизатор и откинулся на спинку