Им. Генеральной Линии. К. А. Никульшин

твенных работ по выполнению государственных постановлений и любых кампаний;

      4. Сафронов – старше 30 лет, артельщик-землекоп, следит за исполнением генеральной линии;

      5. Инженер Прушевский – старше 40 лет, проектировщик общепролетарского дома;

      6. Чиклин – старше 30 лет, артельщик-землекоп; угрюмый и сильный;

      7. Козлов – старше 30 лет, артельщик-землекоп; слаб здоровьем, кляузник;

      8. Голос 1; Голос 2 – молодые артельщики-землекопы;

      9. Настя – 12 лет, беспризорная девочка;

      10. Елисей – старше 40 лет, середняк колхоза им. Генеральной Линии, «громадный, опухший от ветра и горя»;

      11. Мужик с желтыми глазами – старше 40 лет, односельчанин Елисея;

      12. Главный – «Большой Брат»;

      13. Тамбовский по лицу человек – старше 40 лет, ушлый крестьянин;

      14. Попутный старичок – тщедушный старичок;

      15. Женское население колхоза им. Генеральной Линии: Макаровна и другие;

      16. Поп-фокстрот – старше 40 лет, бывший поп, коротко острижен;

      17. Мужское население колхоза им. Генеральной Линии: Мальчик, Убежденный мужик, Ближний середняк, Пожилой бедняк, Забвенный мужик, Гость и другие.

      Акт 1

      Сцена 1

      Импровизация на тему «Время, вперед» Свиридова Г. В.

      Активист

      Шагай, страна, быстрей, моя,

      коммуна – у ворот!

      Впе —

      ред, вре- мя!

      Вре —

      мя, вперед!…

      Наляг, страна, скорей, моя,

      на непрерывный ход!

      Впе —

      ред, вре- мя!

      Вре —

      мя,

      вперед!…

      Действующие лица (по очереди):

      – Ну, мужики, и выпало ж времечко на нашу долю… да разве это честно? Одним кровь и пот, а другим – «чего изволите?» Вот родиться бы сразу при коммунизме!

      – Не канючь, оно всегда так: что ни век, то век железный.

      – Времена не выбирают,

      В них живут и умирают.

      – Время – это испытанье.

      Не завидуй никому.

      Активист. Кто еще кому завидовать будет, ведь мы с вами живем в самое разгеройское время – факт. Эх, хорошо в стране советской жить!

      – Хорошо!

      – Хорошо!

      Активист. Хорошо, что нет Царя! А, братцы?

      – Хорошо!

      – Хорошо!

      – Хорошо, что нет России!

      – Как нет России?! Это что ж, Антанта победила?

      – Ты кому продался, вражина?

      – Да вы что, мужики! Я ж про ту, про царскую Россию с попами и буржуями.

      – А, ну если так, то – хорошо.

      – Хорошо!

      Активист. Хорошо, что Бога нет!

      – Хорошо!

      – Ой, хорошо!

      – Только желтая заря,

      Только звезды ледяные,

      Только миллионы лет.

      – Хорошо – что никого,

      Хорошо – что ничего,

      Так черно и так мертво,

      Что мертвее быть не может

      И чернее не бывать!

      Вощев.

      Что никто нам не поможет

      И не надо помогать.

      Сцена 2

      Кабинет профсоюзного начальника.

      Товарищ Пашкин (к Вощеву). То-есть, как не надо помогать? Ты мне тут, товарищ, генеральную линию не саботируй: в стране торжествующего пролетариата рабочий человек завсегда найдет поддержку в советских органах!

      (читает) … устраняется с производства вследствие роста слабосильности и задумчивости среди общего темпа труда… (к Вощеву) Администрация говорит, что ты стоял и думал среди производства. О чем ты думал, товарищ Вощев?

      Вощев. О плане жизни.

      Товарищ Пашкин. Завод работает по готовому плану треста. А план личной жизни ты мог бы прорабатывать в клубе или в красном уголке.

      Вощев. Я думал о плане общей жизни. Своей жизни я не боюсь, она мне не загадка.

      Товарищ Пашкин. Ну и что ж ты бы мог сделать?

      Вощев. Я мог выдумать что-нибудь вроде счастья, а от душевного смысла улучшилась бы производительность.

      Товарищ Пашкин. Счастье произойдет от материализма, товарищ Вощев, а не от смысла. Мы тебя отстоять не можем, ты человек