Дети света. Лейна Шак

хвоей, а сам Герд снова стоял с рюкзаками за спиной, автоматчик глухо поинтересовался:

      – Готов?

      – Да, – ответил Герд, производя над собой титаническое усилие и сглатывая подступившую к сердцу горечь.

      – Тогда крепись, парень, нам идти всю ночь.

      Часть 2. По другую сторону

      Глава 1. Отделение

      Герд сидел на стуле в забытьи. Голова запрокинута, глаза полуприкрыты, видно, как блуждают незряче белки и ходит вверх-вниз кадык. Руки безвольно повисли, ноги вытянуты вперед. Он так устал, так хотел спать, но не мог. Все тело горело, голова и ноги гудели. Его мучили жажда, голод и разочарование. Бесконечное разочарование. Он провел в таком состоянии уже много часов подряд.

      Над ним слабо мерцала лампочка, отнюдь не энергосберегающая, обычная, таких в Бабиле не встретишь. О нее неустанно и столь же безуспешно бился мотыль. Герду было до тошноты противно слушать звук ударов крыльев о стекло и о потолок. Он морщился.

      Выключил ли он в коттедже Олвы свет перед уходом? А дверь? Закрыл ли он входную дверь? Если гвардейцы обнаружили по их исчезновению распахнутую настежь дверь и свет повсюду, то в сказку про охоту будет очень трудно поверить. Герд снова поморщился: в нее в любом случае будет очень трудно поверить. А про него? Что Олва сочинила про него самого? Что он просто удрал в лес? А она решила никому ничего не сообщать, а беспечно отправилась пострелять дичь? Это же подсудное дело! Или она догадалась сказать, что ходила на его поиски?

      От всех этих вязких, тягучих, липких, как клей, мыслей хотелось стонать. В висках стучало набатом. Герд напрягся, повернул голову вправо и с трудом открыл глаза.

      В тусклом свете виднелся стол. Низко склонившись над ним, сидел человек. Он не обращал на Герда внимания, Герда для него как бы не существовало. Грузный потный мужчина что-то бормотал под свой крючковатый нос, тер кустистую бровь и слюнявил кончик огрызка карандаша. Потом начал царапать им на клочке бумаги – настоящей пожелтевшей от времени целлюлозной бумаги, – лежащем перед ним. От этого нового звука Герд поморщился в третий раз. «Пора прекращать кривляться», – вяло одернул он себя.

      Герд повернул голову на другой бок и в который раз осмотрел гараж. Кроме них двоих в нем сейчас никого не было. О том, что здесь обитают еще люди, напоминал только беспорядок повсюду. Лавки вдоль стен были завалены всякой всячиной: грязные гимнастерки, дырявые носки, ботинки, шнурки, пустые автоматные магазины, гильзы, гвозди, окурки и какая-то труха неизвестного происхождения. Покидали этот ржавый гроб в спешке. Тоска стальными иглами вонзилась Герду в легкие, не давая вздохнуть. А может быть, это просто здешний воздух, которым невозможно дышать.

      Он тащился в эту дыру четыре дня, точнее, три полных ночи и еще один день. Вслед за своими меняющимися проводниками, имен которых он так и не узнал, Герд бежал, шел, полз, а один раз даже переходил реку Бакарру вброд. Никто ему ничего не объяснял, задавать же вопросы сам он не решался. Время от времени Герд только получал скупые инструкции о том, что ему делать в следующие пять, десять,