Хэдхантер. Охотники на людей (полукомикс). Руслан Мельников

поселок. Возможно, райцентр.

      Потом жизнь начала уходить. Причины – известные. Те же, что и везде. Безработица, нищета, отчаяние, повальное пьянство, бандитский беспредел, бегство молодежи – той ее части, что нашла в себе силы сбежать.

      Позже, когда на месте таких вот оказавшихся не у дел селений появились сельскохозяйственные общинные Хутора, агония умирающего поселка растянулась еще на некоторое время. Но даже самых упертых хуторян, в конце-концов, выдавило опасное соседство с дикими.

      Оборвалась связь с большой землей и оживленными торговыми путями. Участились набеги голодных банд. И все… И – конец.

      Безымянному населенному пункту (кто помнит сейчас прежние имена и названия таких вот провинциальных дыр?) просто не повезло оказаться в расширяющейся буферке.

      Только и всего…

      Тоскливо было смотреть на это. Тоскливо было об этом думать. Борис вздохнул. Очень скоро и его Хутор постигнет та же участь. И ничего с этим не поделать. Такие процессы не остановить.

      Это был непостижимый парадокс: чем дальше проникали за буферку хэдхантерские группы, тем яростнее становился натиск диких на приграничные Хутора. Словно состязались две силы. И если в чем-то выигрывала одна, то она же чем-то обязательно и проигрывала.

      Заброшенный Хутор опоясывал покосившийся забор внутреннего ограждения. Бетонные блоки в шапках ржавой «колючки» стояли неровно. Кое-где между плитами зияли щели.

      В прошлом, судя по всему – административное здание. Хуторская контора, надо полагать.

      И центр, и центральная улица располагались ближе к въезду в Хутор. Ближе к их группе. Дальше тянулись непролазные трущобы, которые, слава Богу, придется зачищать другим. А в том, что будет от кого зачищать Хутор, Борис не сомневался.

      Из трубы небольшой серой развалюхи поднимался слабый-слабый, едва различимый дымок. Где бы не находился человек и как бы он не был напуган, а пищу готовить нужно. Впрочем, хэдхантерские бинокли позволяли видеть не только слабую дымную струйку.

      Вон – движение. Хуторскую площадь опасливо, с оглядкой, перебежал человек. Еще один быстро пересек улицу на окраине.

      – Здесь они, голубчики, здесь, – оскалился Ухо, – разведка не ошиблась.

      – Че-то мало их, – поморщился Гвоздь. Он тоже не отлипал от бинокля.

      – Попрятались, – отозвался сержант. – Осторожные какие! Дозорного видишь?

      – Где? – Гвоздь водил биноклем по сторонам. – Не вижу никого.

      – Не туда смотришь потому что. Ты не на Хутор пялься. И не на забор. Холмик перед въездом видишь? Справа от дороги?

      – Ага.

      – Дерево видишь?

      – Ну?

      – А кусты под деревом?

      – Вижу.

      – Теперь под кустами смотри.

      – О, точняк! – хмыкнул Гвоздь. – Охранничек, мля…

      Борис тоже пошарил биноклем в указанном направлении. Увидел.

      Неприметная кочка под кустами. Но у кочек не бывает глаз. У этой были. Значит не кочка. Значит – голова, прикрытая листвой и измазанная грязью.

      Да, дикий замаскировался