Короткая фантастическая жизнь Оскара Вау. Джуно Диас

средневековой забавы, когда человека в колодках выставляют на обозрение толпы и тупые оголтелые придурки разнузданно оскорбляют его, попутно швыряя в несчастного чем ни попадя. Казалось бы, такой опыт должен был закалить Оскара, но не закалил, – и если из этой ежедневной пытки и можно было извлечь, пусть не без труда, какой-нибудь урок, Оскар так и не понял, в чем он заключался. Занятия он посещал исправно, как и подобает толстому одинокому задроту, мечтая лишь об одном – о том дне, когда ему вручат аттестат и отпустят с миром, положив конец этому кошмару. «Эй, Оскар, а на Марсе есть педики?» «Эй, толстожопый, получай! Ну как, по кайфу?» И когда он услыхал выражение «дебильная преисподняя», то сразу сообразил, где она находится и кто ее обитатели.

      Ко второму году обучения Оскар достиг впечатляющего веса в 123 кг (130 в период депрессии, случавшейся постоянно), и всем, а в особенности его родным, стало ясно: Оскар превратился в местного паригуайо.[9] Он не обладал ни одной из высших доблестей типичного доминиканского самца, не мог вытащить девушку на танец даже под страхом смерти. Спорт ему не давался, никакой, и в домино он тоже не играл, о ловкости приходилось только мечтать: мяч он бросал, как хилая девчонка. Не проявлял ни малейшей склонности к музыке, бизнесу или танцам, а также к мелкой торговле, рэпу и полублатным компаниям. Но все бы ничего, если бы не его внешность. На голове копна вьющихся волос, как у пуэрториканца, на носу массивные уродливые очки – «противозачаточное устройство», острили Эл и Мигз, его единственные друзья, – над верхней губой неопрятная полоска пробивающихся усиков и в довершение близко посаженные глаза, отчего он слегка смахивал на умственно отсталого. Глаза Мингуса – сравнение, которое пришло ему на ум, когда он, перебирая диски матери, наткнулся на конверт с фотографией этого знаменитого джазиста. (Мать Оскара был доминиканкой старой закалки, женщин вроде нее Оскар больше не встречал; одно время она даже крутила роман с морено, негром, пока отец Оскара не поставил точку в этой отдельной семейной саге панафриканских безумств.) «У тебя глаза твоего дедушки», – заметила Крошка Инка в один из его визитов в ДР, и это несколько утешало – разве плохо походить на далекого предка? Правда, именно этот предок окончил свои дни в тюрьме.

      Оскар всегда был фанатом фантастики – из тех детей, что читают про головоломные приключения Тома Свифта,[10] обожают комиксы и смотрят японского «Ультрачеловека», – но в старших классах его приверженность «великому жанру» сделалась абсолютной. Пока все остальные осваивали американский гандбол и бейсбольные подачи, разъезжали на машинах своих старших братьев, уводили прямо из-под родительского носа бутылки с недопитым алкоголем, Оскар планомерно обжирался Лавкрафтом, Уэллсом, Бэрроузом, Говардом, Александером, Гербертом, Азимовым, Бовой, Хайнлайном и даже «старичками», чья слава уже начинала тускнеть, – Э. Э. «доком» Смитом, Стейплдоном и тем парнем, что написал кучу книжек про доктора Сэвиджа,

9

Уничижительное «паригуайо» – и в этом хранители единодушны – исковерканный английский неологизм party watcher, появившийся в испанском во время первой американской оккупации ДР, длившейся с 1916 по 1924 год. (А вы и не знали, что Доминиканская Республика в двадцатом веке была дважды оккупирована? Не смущайтесь, ваши дети тоже не будут знать о том, что США некогда оккупировали Ирак.) По рассказам очевидцев, во время первой оккупации представители американских войск часто наведывались на доминиканские празднества, но вместо того, чтобы присоединиться к общему веселью, иноземцы просто стояли и смотрели на танцующих. Разумеется, это не могло не показаться неслыханной дикостью. Кто ходит на праздник, чтобы лишь стоять столбом, будто охрана какая? Так морские пехотинцы превратились в паригуайо; в современном употреблении этот термин относится к любому, кто стоит в сторонке и смотрит, как другие вовсю кадрят девушек. Юнец, не умеющий танцевать, лишенный обаяния, позволяющий другим высмеивать его, – это паригуайо.

Если заглянете в «Словарь доминиканских реалий», увидите, что статья «Паригуайо» проиллюстрирована деревянным изваянием Оскара. Это прозвище будет преследовать его всю жизнь и приведет к другому Хранителю, тому, что отсиживается на темной стороне Луны.

10

Том Свифт – герой простеньких, но обаятельных детских книжек Виктора Апплетона (под этим псевдонимом скрывается целая писательская индустрия), который появился на свете еще в начале XX века, но жив и поныне. Том – юный гений, изобретения которого неизменно опережают время. Это именно он изобрел телефон и самолет, мотоцикл и генную инженерию.