Абсолютное зло. Александр Мазин

имеется, хотя большие люди там не живут. У меня на земле вообще большие люди никто не живут,– изрек он с огорчением.

      – Большие – это кто? – спросил Онищенко.

      – Ну, авторитеты. А Ландышево…

      – Поехали,– решительно произнес Жаров.

      – Куда?

      – На место.

      – Не-е! Я не могу! – Участковый вытер потный лоб.– У меня, понимаешь, люди придут… Слышь, Саныч, давай ты сам, а?

      – Василич! – предупреждающе процедил Шилов.

      Дима выдвинул челюсть и собрался было объяснить этому дачному Анискину, кто есть кто, но Онищенко жестом остановил стажера.

      – У нас в машине пиво есть,– вкрадчиво молвил Онищенко.– Ты как, Саныч, пиво пьешь? А ты, Василич?

      – Заманивешь,– шумно вздохнул толстяк.– Ладно, хрен с вами, поехали!

      Дом двенадцать был последним на улице Березовой. Сразу за ним начинался лес. Напротив – участок с котлованом и кучей строительного мусора, рядом – белый каменный коттедж умеренной крутизны. Сам же дом двенадцать – новенькое деревянное строение с красной крышей. Перед домом – поляна, вдоль забора – высокий кустарник. Огородничеством хозяин участка не баловался.

      Приехавшие вышли из машины, прошли через калитку на просторный участок. Участковый поднялся на крыльцо, постучал. Никакой реакции.

      – Василич,– сказал Онищенко,– ты тут на своей земле, займись-ка соседями, а мы вокруг дома пошустрим.

      – И чего спрашивать? – недовольно проворчал участковый.

      – Да все. Может, шум слышали, крики, выстрелы. Василич, ты же не первый год замужем, сам сообразишь.

      Спровадив участкового, повернулся к остальным.

      – Ну, за дело,– бодро изрек он.

      – И что мы ищем? – настороженно поинтересовался Шилов.– Случайно, не орудие убийства?

      – Не боись! – успокоил Онищенко.– «Глухаря» на тебя не скину! А ищи все. Особенно то, чего не должно быть!

      Первую деталь обнаружил местный опер, привыкший возиться с растительностью.

      – Гляньте, мужики! – позвал он.

      В нескольких местах на участке дерн был аккуратно подрезан. Более густая, чем на остальной поляне, трава слегка подсохла и образовала два длинных – примерно три на два метра – прямоугольника. Остальные «подмены» были значительно меньше по площади.

      – Оп-па! – обрадовался Онищенко.– Ну-ка!

      Присев, он ухватился за траву, без труда сдернул дерновый квадрат. Шилов тоже опустился на корточки, потыкал землю пальцем

      – Нет,– покачал он головой.– Грунт не трогали.

      – Жаль,– искренне огорчился Онищенко.– А я уж думал: нашли! А за каким хреном его срезали, как думаешь?

      Шилов пожал плечами.

      – Может, кровь,– сказал он.– А может, по каким-то садовым делам. Сделано, видишь, аккуратно. Старались ребята. Так что, Паша, ломик со следами мозгового вещества в кустах мы вряд ли найдем.

      – А я вот что нашел! – Жаров держал за фитилек огарок черной свечки.

      – Угу… – Онищенко приблизил длинный мясистый нос к огарку.– Ах какие пальчики! – восхищенно произнес он.– Просто