Право на месть. Александр Мазин

«двойник», говоря – «мир». Не открывая глаз, не напрягая слуха, Ласковин осязал свое небольшое пространство. Он представлял, как отец Егорий сидит на кухне, в своем углу справа от окна, под резными листьями манстеры. Сидит и молчит, похожий на огромного взъерошенного ворона. «Невермор». И тень старинной решетки на его коленях.

      А Наташа, наверное, стряпает что-то вкусное. Или раскрашивает очередную досочку, или… Мысли Андрея вернулись на полшага назад . К дому-за́мку. К дому-замку́. И потекли параллельно.

      Звук открывающейся входной двери. Ласковин насторожился… и расслабился. Это Наташа. Значит, ее не было на кухне…

      «Блестящее умозаключение»,– подумал Андрей и иронически улыбнулся той, на портрете. Все, подъем.

      Замок он действительно купил и поставил в тот же день.

      Хороший, германский, с отметкой «не дублировать» на каждом ключе, с цепочкой из специальной стали, какую и автогеном не вдруг разрежешь. Наружную дверь укреплять не пришлось. Сработанная в прежние, добротные времена, она не уступала железной: прочная, тяжелая, идеально пригнанная к коробке.

      Закончив с дверью, Ласковин проверил и решетки на окнах. Удовлетворительно.

      Наташа против его деятельности не возражала. Хочется – пусть делает. Ее куда больше беспокоил отец Егорий. Разве можно, чтобы человек вот так просидел сутки, словно неживой.

      – Я его домой отвезу,– сказал Ласковин.

      Вчера Андрей разговаривал с Григорием Степановичем. Смушко, как всегда, показал себя человеком разумным и осторожным. С предложением до времени держать в тайне их «воскрешение» староста спорить не стал. Тоже полагал, что надобно молчать хотя бы до того, как завершится пляска вокруг убийства. Милиция навестила его разок, но и только. Закончится кампания в прессе, расследование теракта перейдет в вялотекущую стадию. А то и вообще угаснет, если не будут трясти сверху. Глядишь, и убийца подвернется.

      По закону и Ласковин, и Потмаков обязаны явиться и дать показания. Вот тут Смушко по собственной инициативе подстраховался. В рабочем столе уже лежали заверенные справки о том, что оба пропавших без вести тяжело больны, а следовательно, никуда явиться не могут.

      – Я привезу его сегодня,– сказал Ласковин.– Хорошо бы вы нас встретили, Григорий Степанович.

      – Встречу,– ответил Смушко.– Как батюшка?

      – Неважно, поэтому и привезти хочу. Может, дома отогреется. Да и надежней у вас, охрана и прочее.

      – А ты? – спросил Смушко.– Может, тоже переберешься с девушкой своей? Места хватит.

      – Нельзя,– отказался Андрей.– Мне свободные руки нужны, а дом ваш – как на ладони. Я же не прятаться собираюсь, а действовать. Так что спасибо, нет.

      – Как знаешь. Машину, кстати, сам заберешь? Или пригнать?

      – Пока пусть стоит, если не мешает. Не мешает?

      – Двор большой.

      – Через пару дней ее номинальный хозяин заберет. Я с ним договорюсь, так будет естественней.

      – Шпионские страсти! – смешок старосты был не очень-то веселым.

      – Отец Серафим