Лифт в преисподнюю. Игорь Лазаев

ее. Выглянул.

      Моросил дождь, солнце спряталось. Чернота скапливалась там, где раньше виделись просто тени.

      Поблизости ни души, ни мертвоходящего тела. Саша, стараясь не производить шума, выставил пакеты за порог.

      Вернулся.

      Взял кирпич и снова быстро вышел. Положил его возле двери. Так, чтобы если кто-то попытался ее открыть, то сдвинул бы кирпич.

      Саша просунул руки сквозь ручки пакетов с припасами и повесил их на плечи. Потом согнувшись, взял в руки баклажки с водой. Выпрямился. Еле-еле. Говорят, своя ноша не тянет. Но она тянет. Реально прижимает к земле. Неудобные пластмассовые ручки впились в наполовину разжавшиеся пальцы. Колени подогнулись. Саша мог идти только медленно и сильно пошатываясь. Приходилось напрягаться, чтобы не выпустить воду из рук. Особенно, когда он спускался по ступенькам крыльца.

      Ладони моментально вспотели. Да и сам он весь тоже покрылся испариной. Шаг за шагом Саша петляя приближался к двери подъезда.

      Кушай, зайка

      Саша случайно ударил бутылем по бамперу покрытой грязью иномарки. Седан. Колеса спущены. Сигнализация не сработала, видимо, аккумулятор сел. Но адреналин от испуга, что звук кто-то услышит, уже распространялся по крови.

      Снова оглянулся. Никого. Ничего.

      Это хорошо. Вперед!

      Вот и подъезд. Собачка лежала на своем месте.

      Онемевшие пальцы без его ведома внезапно разжались. Но он успел присесть, и бутылки мягко опустились на землю. То есть прямо в грязь.

      Захотелось пить. И есть. Много чего хотелось, но желание поскорее убраться с улицы все же преобладало.

      Закрываем один глаз, чтобы потом лучше ориентироваться в темноте. Три глубоких вдоха. Пальцы с болью сжались. Ноги разогнулись. Дверь мыском ноги вправо. Вперед!

      Ступеньку за ступенькой он нес свой драгоценный груз к квартире. Снова и снова заставлял себя переставлять ноги, не разжимать пальцы, терпеть боль. Сила воли. Очень полезная штука. Главное – иметь цель.

      И вот металлическая, обитая кожзамом дверь возникла перед глазами.

      Поставил все на пол. Постучал. Отошел назад и взглянул наверх. Никого.

      С другой стороны двери скрипнул пол.

      – Открывай! Скорее открывай! – поторопил он жену.

      Зашевелилась щеколда в пазу. Скрипнула, противно, как мел по доске. Дверь слегка приоткрылась.

      – Да что мне и открывать еще самому! – почти закричал Саша. – У меня руки все… открывай!

      Дверь моментально распахнулась. И он увидел замотанную в давно не стиранный плед женщину. В такой же несвежей одежде. Посмотрев испуганными глазами на Сашу и увидев его ношу, она быстро отпрянула в сторону.

      Дорога освободилась. Пальцы сжались. Ноги разогнулись. Вперед. Рывок, который называется последним!

      Проходя мимо жены, Саша начал улыбаться. Но когда уже ставил продукты в прихожей, улыбка исчезла с его лица. Выполнив первую часть плана, он вспомнил про вторую. Вытряхнув пакеты с едой прямо на пол, он метнулся на кухню и взял еще один нож.

      Сын сидел в зале на диване и вопросительно