Камень изо льда. Анна Ураскова

посмотрел нашу комнату, – вновь заговорил он после некоторой неловкой паузы. – Мне кажется, очень уютная.

      – Давно там не был.

      – Я заметил… В смысле, твои вещи, ну… они… Видно, что их давно не трогали.

      Карл ещё какое-то время смотрел на мальчишку, после перевёл взгляд на свои руки.

      – Вечером вернусь – «трону».

      Он отвлёкся, подняв взгляд на звук открывающейся двери. И Рафаэль успел заметить, какой блеск эмоции сверкнул в глазах юноши, как на скуле выскочил желвак, словно усталость как рукой сняло. Рафаэль повернул голову и увидел вошедшего в медкрыло юношу во врачебном халате. Он дал градусники двум невезунчикам, после, держа в руках какие-то бумаги и бинты, прошёл к последней койке.

      – Очнулся. Я смотрю, у тебя гости. Завтра снег пойдёт.

      – Заткнись.

      – Эй, парень, ты чего пришёл? Вроде, здоровым выглядишь.

      – Заткнись, я сказал!

      Рафаэль сжался, когда Карл повысил голос. Возможно, лишь из-за хрипотцы от простуды, но он звучал грозно… Молоденький врач лишь усмехнулся, и не сказать, что дружески, скорей, наоборот – с издёвкой.

      – Я его новый сосед, – осмелился сказать Рафаэль. – Узнал, что он здесь, и решил познакомиться…

      – Ну ясно-ясно. К нашему супер-стар редко, кто осмеливается прийти. Слава – вещь такая, тяжёлая. Руки давай, шпион королевского двора.

      Карл стиснул зубы и вырвал из рук юноши бинты, сам начав разматывать свою перевязь на руке.

      – Это опасно? – спросил Рафаэль.

      – Без понятия, но выглядит он явно плохо.

      – На себя посмотри, клизма.

      – Клаус, Карл. Клаус. Мне казалось, ты должен был запомнить моё имя. Хотя да, конечно, знаменитости никогда не запоминают нас, простых смертных, – Клаус кинул какой-то рецепт на прикроватный столик, перестав улыбаться. – Не маленький, и не нам, червям земляным, орлам помогать. Сам знаешь, что делать, не первый раз.

      – Пошёл ты.

      Клаус обогнул койку, забрал градусники у остальных пациентов и вышел из палаты. Те двое, к слову, притихли, когда Карл повысил голос. Рафаэль пронаблюдал за Клаусом, после перевёл взгляд на Карла. Он чувствовал себя не в своей тарелке. Он чувствовал себя лишним. Юноша в это время размотал левую руку, но с правой было больше проблем. По левой руке было видно, что он действительно получил обморожение, кожа была нездорового цвета, а под ногтями – наверняка жутко болела. Рафаэль поджал губы (у них с сестрой это была общая привычка), но после, всё же, решился и подсел чуть ближе.

      – Давай помогу, хорошо? Правшам тяжело делать что-то левой рукой…

      – Я амбидекстер. Не в этом проблема. Левая пострадала сильней, – Карл даже не взглянул на мальчишку и сам, всё же, справился с перевязью. Хотя замотать так же аккуратно не получилось, кажется, юноше было на это плевать. Он опустился к подушке, вновь переместил её в горизонтальное положение и лёг, отвернувшись от входа. Отвернувшись от Рафаэля.

      – К вечеру встану на ноги, вернусь в комнату. Пока комната твоя.

      Рафаэль понял, что это было