Камень изо льда. Анна Ураскова

перевела дыхание и, набравшись смелости, сказала:

      – Мне кажется, что ты судишь по собственному опыту.

      – Очень может быть.

      – Ты закрывался?

      – Я не открывался. А когда открылся единственный раз, кончилось всё тем, что я бросился головой вниз.

      Эмма нервно сглотнула.

      – Куда?

      – Скорей, откуда.

      – Откуда?..

      – С башни.

      – Но ведь… ты выжил.

      – Какая наблюдательность.

      Девушке стало настолько неуютно, что по спине пробежался холодок. Она бы никогда не подумала, что Карла могли посещать мысли о самоубийстве.

      – Расслабься, ничего страшного, как видишь, не произошло, – голос юноши вырвал её из мрачных мыслей. – Понимаешь в такой момент, что всё преходящее. И, в принципе, решить можно все проблемы. Кроме одной: ты уже летишь с башни.

      – Как… ты выжил?

      – Спасли.

      Карл отвернулся, прошёл к пригорку и сел на него, достав ещё одну сигарету. Но нахмурился, нервно выдохнув в сторону, когда рядом села Эмма.

      – Я же сказал, что не хочу, чтобы ты дышала этим.

      – Так не кури.

      Карл невольно перевёл взгляд на девушку, после усмехнулся.

      – А ты властная.

      Он сделал ещё несколько затяжек, но после погасил огонёк и убрал окурок туда же, куда убрал первый. А затем вдруг положил ладонь на глаза, словно вдавив её в кожу век.

      – Что такое? – с беспокойством спросила Эмма. И ей показалось, что она увидела свечение, просочившееся между пальцами юноши.

      – Забудь. Это на запах табака.

      Выдохнув это, Карл отвернулся, так и не взглянув на девушку. Вновь повисла пауза. У Эммы не было с собой часов, она не знала, сколько прошло времени. Возможно, пора было возвращаться, и патруль уже прошёл… но что-то её держало.

      – Твой брат очень добрый, Эмма. Он попытался понять то, о чём остальные судят по предубеждениям и слухам.

      Эта фраза заставила девушку замереть. Во-первых, он назвал её по имени. Кажется, впервые. Во-вторых, эти слова о брате, о слухах… То, что он имел в виду, было на поверхности, всё было очевидно. Но эта дверь ещё была наглухо закрыта. Юноша встал.

      – Но скажи ему – пусть не пытается. Чем меньше он будет знать и думать, тем легче ему будет здесь выжить. Патруль прошёл. Идём.

      Эмма не стала спрашивать, откуда он узнал. Видимо, юноша прекрасно ориентировался во времени.

      Они вновь поднялись на холмик, Эмма ещё раз обернулась на цветы.

      – Никому не говори об этом месте, – услышала она голос ушедшего вперёд Карла.

      – Почему?

      – Безмозглые влюблённые начнут рвать цветы, и через пару недель от поляны не останется ни цветка. Вместо того чтобы подарить девушке всё поле – они будут таскать по мёртвым обрубкам, которые простоят день-два.

      Эмма очень заторможенно кивнула. Рассуждения Карла были простыми, но столь мрачными… правильными до мрачного. Когда они направились вдоль холма, юноша остановился и вздохнул. К ним направлялась чья-то фигура.

      – Снова