Лето Преисподне. Егор Детуш

так называемые панические атаки, память о «смещениях» полностью его никогда не оставляла, и самые страшные моменты ужаса в жизни он перенес не когда кувыркался в автомобиле во время аварии с другом и не когда банда гопников пыталась догнать и пырнуть (или на что там вообще способны настоящие гопники), а именно в минуты обострения памяти о смещении глыб реальности.

      Ну и конечно, не обходилось без различных форм, иногда даже вполне антропоморфных, с которыми Сеня встречался на протяжении детства, но с которыми ни ужиться, ни подружиться так и не смог. Когда он потом встречал в американских фильмах упоминания о «воображаемых друзьях» подростков, его передергивало.

      Ну и конечно же, экстрасенсы! Не те, которые десяток лет назад гремели по дециметровым телеканалам, а настоящие. Чувак, Конспировский и Джинна. Бабушка Сени ставила перед телевизором воду, которую заряжал Чувак, Конспировский заставлял дрыгаться в пароксизме целые стадионы бабок, но Сеня видел, как и что, на самом деле происходит… Почему с уходом Ельцина экстрасенсы также ушли с телеэкранов, Сеня не знал, да и анализировать не брался, с другой стороны, слишком очевидным было обращение руководства страны к православию, так что Конспировскому в новой реальности места уже не было…

      Если вы спросите, как молодому человеку с тонкой душевной организацией во всех смыслах удалось завязать с миром потустороннего, то нам нужно будет всего лишь сложить два и два.

      Начнем с того, что, постепенно подрастая, Сеня начал догадываться, что для того, чтобы избежать участи Ванги и других настоящих экстрасенсов, нужно просто выбрать свою сторону. И Сеня выбрал материализм, тем более что это было несложно сделать в постсоветское время. Сеня решил, что просто перестанет верить во все, что и без того знал. Закроет в своем сознании двери для тонких миров, духов и колдунов, гадалок и прочий потусторонних вещей. Уже в сознательном возрасте, не раз, в минуту слабости, депрессии и вообще потери жизненных ориентиров он обращался: один раз к гадалке, один – к экстрасенсу и несколько раз к знатокам восточной медицины. И каждый раз после «сеансов» он с облегчением выдыхал: ни гадалка, ни астролог, ни кто-либо другой, не смогли ни выявить, ни повлиять по-настоящему на Сенину судьбу, иными словами, все эти люди и их возможные способности работали с Сеней как с нормальным человеком…

      И это только радовало…

      Первое июня 96-го, день защиты детей, Сеня запомнил на всю жизнь. В тот день он впервые по-настоящему нажрался. Пили втроем. Он, Женя и Вася. Вася потом сторчался и умер от передоза, Женя выплыл и, возможно, воспитывает детей. Впрочем, для взрослого Сени оба этих ребенка из детства были уже одинаково мертвы…

      Пили «Клюковку», кажется, по десять или тринадцать рублей за боттл. Вроде, до кризиса 98-го цены были именно такими. Тогда Сеня в последний раз видел духа. Семен бегал по лужам, брызгался, орал. На жаре его размазало чуть более чем полностью. Затем он валялся на лавочке рядом со столиком для домино, и ехидный Женя спросил, сколько