Зима, которая не ты. Алексей Александров-Листопад

спать, а не общаться. Ну а что еще надо, если встретил своего хрупкого андрогинного близнеца.

      Наталья начала ездить из Петергофа на сценарные курсы. Возвращаться приходилось поздно, электричкой. Как правило, я ее не встречал – наш Петергоф был своего рода теплицей, никто не верил, что здесь может произойти плохое. Но дорога тем осенним вечером проходила мимо полузаброшенной овощебазы. И сентябрьской ночью на этой самой дорожке на Наталью напал маньяк. Самый настоящий, с чем-то колющим и режущим. Вскрыл человека, как консервную банку. Наталью увезли в реанимацию. Мы собрались у Дроздова и сидели всю ночь. Впоследствии, напившись водки, мы играли на концерте песню с припевом: «На ночной овощебазе, на ночной овощебазе».

      Наша с Александром Сергеевичем любимая осень оборачивалась каким-то бредом. Правда, в дальнейшем этот бред принял некоторые приятные формы.

      ОСЕНЬ

      Тишина – это лучшая музыка. Абсолютная гармония, покой и безразличие.

      Вы спросите меня – ну, а как же Елена? Все ли у нее в порядке? Не нужно ей было сомнительных удовольствий. Только любимый мальчик. Однако иногда многоточия превращаются в вопросительные знаки. А если его околдовали? Опозорили? Он задержится. Его поезд опоздает. Мальчика нечаянно послали за смертью.

      1.

      Сначала – была темнота. Еще продолжался монотонный гул, но постепенно он затихал, удаляясь за невидимый горизонт. Наконец стих и он. Осталась тьма египетская, пустота, которую видишь, когда ничего уже не видишь. Вдруг что-то слабо блеснуло. Может, показалось? Нет – вот оно снова, да так, что тут и там расплылись цветные концентрические круги. И это было хорошо.

      Пустота ждала, она дышала, волновалась. Беспокойство.

      Какое-то беспокойство. Оно нарастало с каждой секундой.

      Из мрака вынырнуло нечто, что Елена сначала приняла за светящееся облако с внимательными, изучающими щупальцами. Оно хрипело и стонало, задыхаясь.

      Сначала ему было холодно, и оно светилось красным. Потом ему стало лучше. Существо выхватило из вакуума светящийся вопль. Вопль, подобный былинке. Клубку из свежих новостей. И это было хорошо.

      Щупальца обхватили черную дыру, парившую неподалеку, и жадно проникли в самое ее сердце. И что-то сработало. Щелкнул некий клапан. Нетерпеливые отростки оборвались и испарились. Облако, в действительности твердое как алмаз, с кошмарным треском разломилось на две половинки. Они обмякли и тотчас слились в страстном, животном поцелуе.

      Откуда-то прилетела капелька экстаза и растворилась в эфире. Пронеслись несколько слезинок, растворенных в мировом океане.

      Половинки, похожие на две странного вида медузы, преобразились.

      Одна из них выла и плакала, страдая грешным бредом. Другая обнимала ее и утешала потоком энергии, льющейся через волшебный анус.

      – АШАТАН… АШАТАН… – произнесла она.

      Слово не повторялось. Оно просто было. Оно распалось на множество зеркальных крошечных шариков. И каждый из них был галактикой, со