Хочешь жить – умей вертеться. Ана Сальваторе

стебаться, – отмахнулся тот. – Она такая… нежная, женственная… и я такой, – он покрутил ладонью перед своим лицом. – Лысый агрессивный гопник.

      Акула снисходительно улыбнулся и, отставив пиво на стол, скрестил руки на груди.

      – Самокритичность всегда была одной из твоих сильных сторон, – хмыкнул он. – Но это не тот случай, чувак. Отбрось ты свою грёбанную самокритичность куда подальше и борись. Если действительно этого хочешь, конечно.

      – Но она…

      – Без «но», – оборвал Акула. – Ты не знаешь её. Мы все понятия не имеем, какая она на самом деле. Вдруг ты как раз её типаж?

      Хорь посмотрел на друга и не смог сдержать улыбки. Да, Акула всегда мог найти нужные слова.

      – Может ты и прав, – сказал Хорь. – Чё-то я рано раскис.

      – Вот именно.

      Акула взял со стола свою бутылку и протянул её к Хорю:

      – Давай, за всё хорошее и не очень.

      Они чокнулись, сделали по несколько глотков. Хорь улыбнулся:

      – Спасибо, Акула. Без тебя я бы и не стал пытаться.

      – Обращайся.

      Кэролайн шла по пустынным улицам города, по памяти вспоминая дорогу до дома чертей. Она изредка поднимала голову и оглядывалась по сторонам. И в один такой момент её резко пронзил укол воспоминаний.

      Шесть месяцев назад.

      Разгар лета. Солнце безжалостно печёт. На мне солнечные очки и кепка, но и это не спасает. Мы с Клаусом идём по территории парка аттракционов, в руках по стакану с холодной освежающей колой. Он держит меня за руку и, щурясь от яркого солнца, оглядывается по сторонам, выбирая, на какой аттракцион пойти. Вот так вот: вроде уже не маленькие, а такие места всё равно любим. Я смотрю на него и улыбаюсь. Как же мне повезло с ним. Высокий, симпатичный, решительный и любящий парень. Наверное, именно так выглядит счастье.

      – Может на «Американские горки»?

      Я всё ещё смотрю на него в упор, улыбаясь своим мыслям.

      – Кэролайн? Кэр, ты чё застряла?

      – А? – резко моргаю я. Клаус останавливается и поворачивается ко мне. – Ты что-то сказал?

      – В каких облаках ты витаешь? – игриво спрашивает он.

      – Я просто… – я смущённо улыбаюсь, смотря ему в глаза. – Рада, что ты сейчас со мной.

      Он самодовольно улыбается, наклоняется ко мне, притягивая за талию, и крепко целует в губы. Привкус колы и табака. Земля словно уходит из-под ног, хочется раствориться в этом моменте и никогда не отпускать его.

      «Господи, Клаус, как же я по тебе скучаю» – с тоской подумала Кэролайн. Вернувшись в квартиру, она сразу отправилась в комнату. Скинула вещи у порога и села на диван, подогнув под себя ноги. От недавних посиделок Акулы и Хоря остался лишь слабый витающий запах пива. Кэролайн тяжело вздохнула и прикрыла глаза. Пугающая неизвестность комом стояла поперёк горла. Не было возможности даже позвонить отцу и услышать его голос. Не было денег на операцию. Были лишь черти, которые помогали ей, и хоть это привносило красок в жизнь. Но Кэролайн всё равно было тяжело. Губы задрожали, и по щеке потекла солёная слеза, попадая в уголок рта. Смахнув её, Кэролайн плюхнулась на спину, раскинув руки в стороны, и уставилась в потолок. Такая, казалось бы, незначительная