Агасфер. Золотая петля. Том 2. Вячеслав Каликинский

пожаловался. – Спина шибко болит. Можно еще телега поспать?

      – Да ради бога, ложись, – разрешил Агасфер. – Мы в Ургу едем. Поедешь с нами?

      – Нет, – помотал головой бурят. – Хунхуз меня в Урга искать будут. Туда один, два – один с половиной перехода для ваш телега. Я днем сойду, погоню барашков в свой улус.

      – Ну, дело твое. Команда, подъем! Пора в путь-дорогу! Может, и за один переход доедем, если Сунжон и Айдархан постараются.

      Ближе к полудню Агасфер велел остановиться, растолкал бурята:

      – Тебе пора, друг! Слушай, ты барашков все равно продавать хотел? Продай мне, а? Нам еще обратно возвращаться, в Верхнеудинск. Сколько ты за них хочешь?

      – Мой не знай: сколько дадут. Наверное, один барашка – два серебряный китайский монет.

      Агасфер фыркнул:

      – Это совсем мало! Так ты не разбогатеешь, друг! – Он достал кожаный мешочек и вынул из него несколько золотых десятирублевиков времен Николая II. – Знаешь, что это такое?

      – Золотой русский деньга. Очень много! За столько деньга можно целое стадо купить! Или десятка стельный телка…

      – Забирай, – Агасфер едва ли не насильно сунул в руки буряту две монеты. – Лишку можешь считать компенсацией за побои хунхузов.

      Бурят бережно взял монеты двумя руками, несколько раз поклонился.

      – Я говорил: урус – карош! Xièxiè nǐ, dà lǎobǎn[12], – и он сделал попытку поцеловать Бергу руку.

      – Ну-ну, без этих сантиментов! – Тот вырвал руку. – Погоди, я тебе сейчас еще продуктов на дорогу дам – есть-то что-то надо, правильно?

      Бурят вылез из телеги, продолжая кланяться и одновременно заматывая монеты в какое-то тряпье.

      Берг отдал распоряжение Медникову, принявшему на себя обязанности завхоза и начпрода, и тот с ворчанием выделил буряту паек на несколько дней пути – пару жестянок с американскими консервами, крупу, муку, галеты и шоколад. Осчастливленный бурят восхищенно цокал языком, часто моргал глазами, кланялся и даже порывался вернуть «большому начальнику» полученное за баранов золото. Берг, смеясь, отказался.

      Сунжон хлопнул вожжами по спине лошади, и караван снова двинулись в сторону Урги. Бурят, до сих пор не веривший в свою удачу, остался в степи, часто кланяясь вслед экспедиции и цепко держа в руках мешок с продуктами.

      Караван постепенно набирал скорость, и тут Андрей дотронулся до плеча отца:

      – Гляди, бурят следом бежит, машет. Остановимся?

      Телеги снова стали. Бурят, спотыкаясь и не выпуская из рук мешка, догнал путников.

      – Ну, чего тебе?

      – Погоди, нашальник! Я сказать тебе хочу… Только в твой ухо!

      Отведя Берга в сторонку, он торжественно заявил:

      – Ты хороший урус, большой начальник. Добрый! Ты спас бедный бурят от хунхуз, ты лечил меня, дал за баранов хороший цена, дал много еда. Степной обычай велит мне благодарить тебя, но я бедный шеловек. И могу дать тебе только бумажка!

      – Какую бумажку? Чего ты выдумал? Никакой благодарности мне не надо, друг!

      – Мне этот бумажка не нужен. Я взял ее потому,

12

Спасибо, большой начальник! (упрощ. кит.)