Пленница своего врага. Эмилия Грант

Это простая русская глушь.

      – Не мог сидеть и зализывать раны у себя на родине?

      – Ты удивишься, но Осетия – это тоже Россия. И со связью там тоже так себе.

      – И все-таки, почему ты приехал сюда? У тебя тут ни родни, никого…

      – Мы будем заниматься психоанализом, мадам Фрейд, или попробуем отсюда выбраться?! – рявкнул Тимур.

      Я уже собралась как-нибудь едко ответить, чтобы поставить его на место, но заметила, как он побледнел. Он не столько злился на меня, сколько пытался вызверить на кого-то свою боль. Он был не первым и даже не десятым, кто так делал. Некоторые из моих клиентов во время лечения говорили мне ужасные вещи, пытались уволить, прекратить занятия, вели себя, как последние мизантропы. И если бы я каждый раз отступала, то не считала бы себя хорошим специалистом. К сожалению, травмы некоторых людей меняют к лучшему, а в некоторых пробуждают худшее. И Тимур относился ко второй категории, так что мне предстояло запастись нешуточным терпением.

      – Перелезай на мое место, – предложила я максимально спокойным голосом. – Я попробую вытолкнуть.

      Тимур взглянул на меня и надсадно расхохотался.

      – Сколько в тебе? Кило шестьдесят?

      – Пятьдесят восемь, но это не так важно…

      – Заводи, когда я махну рукой, газуй вперед, – и он вылез из машины.

      Я знала, что это ни к чему хорошему не приведет, но мне оставалось только подчиниться. Пока бы Тимур сам не убедился в бесполезности своего плана, я могла хоть в лепешку расшибиться, – все без толку.

      Когда он хлопнул по багажнику, и внедорожник качнуло, я попыталась тронуться с места. И угадайте, что дальше? Да, машина не сдвинулась ни на миллиметр.

      Мне ничего не оставалось, кроме как вылезти следом за Тимуром и, утопая в снегу, обойти «ленд ровер». Бекоев, согнувшись пополам, держался за больную ногу так крепко, словно от этого зависела его жизнь.

      Я мгновенно оценила ситуацию: холод и физическая нагрузка вкупе с метеозависимостью… Да, Тимуру пришлось несладко. И, что еще хуже, полегчает ему нескоро.

      – Обопрись на меня, – настал мой черед отдавать команды.

      – А толку… – его голос звучал глухо, дыхание стало тяжелым.

      – Мы пойдем домой. Пешком. Ключи у тебя с собой?

      – В кармане.

      Он даже не стал спорить, и для меня это выглядело, как очень тревожный симптом. Я заперла машину и подставила Тимуру плечо. Кажется, не только у него сегодня будет физический перегруз.

      – Подожди, а твой чемодан?

      – У меня два варианта: или я дотащу тебя, или свои шмотки, – я перекинула его руку через плечо и постаралась перенести часть его веса на себя. – И хотя шмотки я люблю больше, мне они вряд ли пригодятся, если я заблужусь и склею ласты в этих сугробах.

      Тимур вздохнул, но, к вящему моему удовольствию, решил не препираться.

      Я никогда не думала, что однажды займусь тяжелой атлетикой. Но в тот день мы зависели друг от друга: Тимур без меня бы не добрался до дома без обморожения, а я… Я бы, скорее всего, заплутала в незнакомой местности без этих девяносто килограммов на моей