Великий потоп, или Дневник дурака. Валерий Цуркан

Он мечтательно закатил глаза. – Я бы такую помял!

      – Ага! Один уже помял! Аж свисток проглотил.

      – Да что вы понимаете в женщинах? – Капитан отдал пакет с окурками. – Сорок пять, это мой любимый размер!

      Прощаясь с Сидоровым, похлопал по плечу.

      – Рана не тяжёлая, до свадьбы заживёт!

      Слова о свадьбе глубоко оскорбили Сидорова. Едва не нагрубил капитану, но вовремя спохватился. Капитан ведь ничего не знал о драме, произошедшей в жизни Сидорова, о том, что бывшая жена наметила на следующие выходные сыграть свадьбу.

      …Утром, едва Сидоров успел переодеть штаны, вызвали к следователю. По делу рядовой проходил как свидетель и потерпевший. Причём, неизвестно, от кого пострадал больше – от женщины, чьё обаяние заставило Сидорова проглотить свисток, сообщников, забивших его поглубже, не вовремя подоспевших полицейских, выбивших свистульку, или от собаки, изорвавшей форменные брюки.

      Следователь слушал с серьёзным видом, но откровенно улыбался, когда Сидоров рассказывал о том, как получил сильнейший толчок в многократно описанное место. А уж когда речь заходила о проглоченном свистке, следователь жестом прерывал рассказ и валился от хохота на стол. Вытерев слёзы, говорил:

      – Продолжайте. Впрочем, ещё раз про свисток, пожалуйста! Уж очень выразительно у вас получается. Вы в театральный не пробовали поступать?

      Наконец у Сидорова началась истерика. Отпоив водой, его отпустили домой.

      Пытки допросами продолжались несколько дней подряд. Кабинет следователя набит сослуживцами – всем хотелось послушать про свисток и ботинок сорок пятого калибра. Кто-то даже принёс диктофон, рассказ Сидорова записан, растиражирован и распространён среди друзей и знакомых. Запись купила одна из местных радиостанций, и Сидоров стал знаменит почти как Задорнов. Потом монолог дошёл до телепрограммы «Аншлаг», и с лёгкой руки Регины Дубовицкой Сидоров попал на эстраду.

      Но всё это в будущем. А пока на бедного Сидорова со всех сторон сыпались насмешки. Ему дали прозвище Сорок Пятый Калибр, и поддевали все кому не лень.

      На число сорок пять началась истерическая реакция. В супермаркете, сорвавшись, едва не избил продавца, который, пощёлкав калькулятором, сказал: «С вас сорок пять рублей и сорок пять копеек».

      Сорок пять – роковое для Сидорова число. Многое в жизни связано с этим двузначным. Однажды его сбил сорок пятый автобус, и он провёл на больничном сорок пять дней, а оплатили только сорок пять процентов. В тот день на автобусной остановке цыганка нагадала, что если доживёт до сорока пяти лет, то жить будет долго. И взяла чисто символическую плату – сорок пять рублей.

      Это число преследовало ещё в школе. Вспоминается и один школьный эпизод, в пятом классе. На перемене, после сорокапятиминутного урока Сидоров зашёл в библиотеку и чистосердечно признался в любви однокласснице. А та ударила его по голове увесистым томом и убежала. Подняв с пола книгу, Сидоров увидел, что это роман Дюма «Сорок пять».

      В армии под руководством зловредного сержанта Сидоров