Тот, кто срывает цветы. Эли Ро

она называет это кафе своим убежищем.

      Альвин подпер щеку ладонью. На нем была одна из его идеально белых рубашек – ни одного пятнышка. Пиджак аккуратно пристроен на спинке стула.

      – У каждого должно быть убежище. У тебя оно есть, Лео?

      Я задумался. Мне было спокойно у него в квартире – среди белых рамок, подсвечников и орхидей в горшках, но вслух я об этом сказать не решился, поэтому просто пожал плечами.

      – А у тебя?

      – Есть одно такое место. Оно за городом.

      Альвин рассказал мне о небольшом домике, похожем на заброшенную хижину лесничего.

      – Я наткнулся на него лет пять назад, когда мы с классом ездили в лес на пикник. Мы играли в прятки, и я набрел на эту несуразную хижину. Увидел заржавленную крышу сквозь деревья, решил проверить, что это такое. Внутри не оказалось ничего, кроме старого прожженного дивана и разобранного книжного шкафа. Все это было на втором этаже. Первый – целиком завален какими-то старыми учебниками и тетрадями. Я думаю, что там какое-то время жили охотники. Не знаю? Там в стене огромное чучело оленьей головы. Я здорово перетрусил, когда увидел его впервые.

      – И часто ты там бываешь?

      – Не слишком, – Альвин пожал плечами, – но мне нравится там снимать. Помогает, когда совсем нет вдохновения. Как-нибудь покажу тебе снимки, идет? Там безумно красивые цвета. Очень глубокие. Лес в дымке, деревья такого чистого зеленого цвета, что начинает кружиться голова, а черепица на крыше кажется вовсе не ржавой, а красной-красной. Разумеется, если уметь снимать правильно. А я умею.

      – Кто бы сомневался, – усмехнулся я.

      На лице Альвина вспыхнула улыбка.

      – Считаешь меня заносчивым?

      Я смутился.

      – Что? Нет. С чего ты вообще так подумал?

      Он рассмеялся.

      – Расслабься. Просто шучу.

      В тот же день Альвин рассказал мне, что скоро уедет учиться в Берлин. Он оканчивал школу, его оценки были блестящими, поэтому я почти не удивился, но все равно расстроился. Я так привык к тому, что Альвин всегда рядом, что мне было трудно вообразить иное.

      – Эй, – примирительно протянул он, касаясь моего плеча, – я все еще здесь.

      Я вяло кивнул.

      – Когда ты уезжаешь? В конце лета?

      Он немного замялся.

      – Думаю, что будет лучше, если я перееду где-нибудь в июле, чтобы привыкнуть к новому городу. Понимаешь?

      Я понимал это, а еще понимал, что ночные кошмары не заставят себя ждать, а вернутся с новой силой, когда я останусь наедине с собственными мыслями.

      Мы стояли около дома, уже успело стемнеть. Я немного замерз и молча дышал на раскрытые ладони.

      – Порадовался бы за меня, – сказал Альвин с легким укором.

      Я решил, что он обиделся, поэтому метнул на него быстрый взгляд. Альвин улыбался. Для него отъезд не был трагедией – что за глупость. Для меня же был.

      – Я буду тебе писать, – серьезно сказал он, – и звонить.

      – Ты обещаешь?

      Я чувствовал растерянность и страх. Альвин был единственным, кто знал все. Я не был готов отпускать его. Слишком