Американская беседка. Виктория Габриелян

вы что хотите мировой скандал?»

      Народ оживился, напрягся до покраснения, пытаясь вспомнить с похмелья английские слова, поминутно спрашивая у своих детей:

      – Эй, Ванька, как там было по-английски «да не парься ты, это мы просто отдыхаем, мы – урологи»?

      Дети ныли в ответ:

      – Да не знаю я, папа!

      А папы в свою очередь:

      – Ах вы бездельники, за что только я такие бабки вашим репетиторам плачу?

      Пьянка продолжалась до позднего вечера, мы периодически уходили на пляж, где Вова, невзирая на температуру воды чуть выше нуля, плавал в море стилем баттерфляй, возвращались, блюда на столе менялись, подавали шашлык, потом рыбу, потом еще что-то. А урологи сидели все там же и пили без перерыва. Всем хотелось поговорить с Американцем «за жизнь». Я уже начинала чувствовать себя где-то в фильме «Брат-2»: «Вот скажи мне, Американец, в чем правда?» И дальше по тексту. Мой братец Вова, огромный и громогласный, требовал, чтобы Американец попробовал «ерша», не путать с рыбой. А от меня – дословный перевод классического «водка без пива – деньги на ветер». Но надо отдать должное Американцу: он дал отпор моему брату, что еще никому не удавалось. Вова настолько приставучий, что и мертвого поднимет и заставит пить с ним водку до утра, петь песни под гитару, рвя струны и голосовые связки. Ему отказать было просто невозможно, и, если я просила его реветь песни потише, не то весь дом разбудит, он удивленно оправдывался: «Вит, ну мы же просто отдыхаем. Вит, ну давай вместе „прощай, от всех вокзалов поезда уходят в да-а-альние края-я-я!“»

      Когда в 23:00 Американец откланялся и ушел спать, у Вовы аж рюмка из рук выпала: «Так веселье же только начинается». Я потом долго, сквозь сон, слышала рев Вовы и урологов, шум мотора, потому что в 3 часа ночи Вове захотелось поесть свежей рыбки, и он гонял на машине к круглосуточным рыбакам.

      Рано утром проснулся совершенно свежий Американец, поел супчика вместо cereal-мюсли, выпил томатного сока вместо апельсинового и пошел будить Вову, чтобы поблагодарить его за прекрасный вчерашний день. Постучал в дверь, услышал вежливое:

      – Твою мать… кто там?

      Зашел к Вове и с лучезарной улыбкой поздоровался:

      – Good morning!

      А Вова как рявкнет в ответ:

      – Какого хрена тебе good morning, это bad, слышишь, bad morning.

      Но вернемся в октябрь.

      После долгого прощания с родителями, родственниками, коллегами по работе и друзьями, мы, наконец, добрались до вокзала. Там нас ждала еще одна группа провожающих. Это настолько потрясло Американца, что, когда мы после слез и шампанского загрузились в купе, он спросил: «А почему эти люди пришли тебя провожать, и почему все плакали, они ведь должны радоваться, что ты уезжаешь в Америку?» Ну что можно было ответить на это чистокровному белому американцу? Он же везет меня в рай из этого коммунистического ада.

      Утром следующего дня мы заехали в посольство Франции в Киеве, легко получили визы и вечером того же дня Ева, я и Американец приземлились в аэропорту имени Шарля-де-Голля.