У тебя все получится, дорогая моя. Аньес Мартен-Люган

машину.

      – Ирис, скажи что-нибудь, пожалуйста… Не замыкайся.

      Я резко обернулась к нему.

      – А что ты хочешь, чтобы я сказала? Что они испортили мне жизнь? Что я не хотела такой судьбы?

      – Рад слышать, очень приятно. Вот уж не думал, что ты настолько несчастна.

      Я съежилась, неожиданно навалилась усталость. Я подошла к нему и скользнула в его объятия. Он был напряжен, я обидела его.

      – Пьер, ты совершенно ни при чем, извини, я неудачно выразилась. Я жалею не о том, что вышла за тебя замуж. Как такое могло прийти тебе в голову? Я счастлива, что ты со мной. Но мне и в страшном сне не могло присниться, что я окажусь однажды в банке, я по-другому видела свою жизнь. Тебе это хорошо известно, я ничего от тебя не скрывала.

      – Между прочим, я тоже ничего не знал об этой истории со школой.

      – Я хотела сделать тебе сюрприз. Ну… если бы меня приняли.

      – Пойдем в дом, не будем выяснять отношения на глазах у всей улицы.

      Да, конечно, соседи, и в первую очередь наши друзья, наверняка стоят у окон, задавая себе вопрос, что там стряслось у доктора. В ближайшие пару часов телефон будет звонить не переставая. И мы, и все наши приятели живем в одном и том же квартале, самом престижном в городе. Точнее сказать, их дома стоят на пяти ближайших к нам улицах, за пределами которых мир заканчивается.

      Когда мы вошли в дом, тишина поразила меня, едва ли не напугала. Я отшвырнула свои балетки и забилась в угол дивана в гостиной. Пьер педантично повесил пиджак, положил на тумбочку в прихожей бумажник и ключи от машины. Потом присоединился ко мне. Положил мобильник на кофейный столик, сел рядом и провел пальцами по моим волосам.

      – Дорогая моя, я понимаю, как тебе сейчас тяжело…

      – Слишком мягко сказано. Он вздохнул:

      – Но все-таки твоя мама права в одном: это уже в прошлом. Ты не можешь ничего изменить, поздно.

      – Это ты так меня утешаешь?

      – Я не говорю, что ты должна их прямо сразу простить, но время все лечит. И по крайней мере, у тебя есть доказательства твоего таланта, раз тебя приняли в эту школу… Теперь тебе не нужно сомневаться – ты действительно умеешь шить.

      Он улыбнулся и обнял меня. Ему меня не понять. Никто не мешал ему с головой погрузиться в медицину, никто и ничто. Его телефон завибрировал, прервав мои размышления. Он выпрямился, готовый схватить его и ответить.

      – Пожалуйста, только не это, Пьер! Не сегодня.

      – Но…

      – Нет, прошу тебя, давай обойдемся без клиники. Сегодня воскресенье, у тебя нет дежурства ни в отделении, ни на скорой. Они не имеют права тебя вызывать. Мне надоело, что ты готов мчаться по первому звонку. Я твоя жена, и сейчас ты нужен мне.

      – Не волнуйся, я не уйду. Позволь мне только ответить.

      Я кивнула. Он быстро набрал эсэмэску и положил мобильник на стол. Потом снова обнял меня. Я хотела сдержать слезы, но у меня не получилось. Не могу, не желаю опять оставаться одна, без него, в этом огромном доме, если он сейчас возьмет и умчится в свою клинику. Нет-нет, исключено. Особенно