То, чего не избежать. Снежана Руслановна Аникина

– начала снова понемногу пылать девушка. – Дело в том, что я предпочитаю малоизвестность в обществе. Стараюсь ничего лишнего не делать. А то могут ещё чего гадкого и подлого подумать, наговорить, и мне в итоге станет тошно.

      – Понимаю. Но хочешь-не хочешь, а всё равно будешь как-то известен некоторым. Быть тем, кого знает подавляющее большинство, – не есть хорошо в некоторых случаях. Люди сделают своей обязанностью приставания, просьбы о чём-то и приглашения в миллионы мест, аж с ума сойдешь от такой нагрузки. Также содержание чужих мнений, сплетен бывает страшным и неожиданным, от смеха или же от ужаса можно упасть, когда узнаешь что-то новенькое о себе.

      – Как вы интересно рассуждаете. Я вас примерно таким и представляла. А знаете, я о вас слышала много всего занимательного, даже иногда фантастического. Более того, я из множества разных разговоров вычленила какие-то факты более разумные, которые удачно подходили бы вам в моём воображении.

      – Может, поведаете? – Николай уже полностью к ней повернулся, чуть показав заинтересованность, но сохраняя твёрдость в лице.

      – Вы живёте в Петербурге с рождения, в этом году заканчиваете лингвистический факультет главного университета, в свободное время заняты саморазвитием, может, ещё чем-то, а также вас называют «Вампиром» и «Холодным красавцем». Вас то любят, то ненавидят…

      – Любопытно… Собственно, ошибок нигде нет. С другой стороны, благодаря вам я только что узнал, что у меня существуют ещё «имена». Но это меня ничуть не трогает.

      – Правда? Не ложь? А интуиция моя хороша… Николай Викторович, может, выйдем на балкон? Там воздух свежее, мыслится легче, не то что среди шума и духоты, – огонёк в душе и серых глазах Варвары стал сильнее и ярче, отчего она чуть больше зашевелилась. Дьякову же вполне понравилась эта идея: о Ворониной он почти не беспокоился, ему хотелось именно уличной, вечерней атмосферы, надышаться полной грудью и восстановиться после недолгого времяпрепровождения с гостями и их шума.

      – Хорошо, я приму предложение.

      Они направились в сторону балкона, а за ними наблюдали две сильно накрашенные и надушившиеся девицы с немного скорченными лицами. От увиденной картины они пуще прежнего нахмурились и надули свои почти красные щёки.

      – Ведьма!..

      – Тёмная соблазнительница!..

      – Не оскорбляйте её. Сами-то, чучела, перепутали этот дом с огородом из-за вашей этой розовой девичьей слепоты и потому, что надышались своими токсичными духами, которые услышат даже люди за несколько вёрст, вот голова у вас и не соображает. Поэтому-то он и не подходил к вам и ушёл с Ворониной, – решил поиздеваться над ними один молодой человек, начав в конце смеяться.

      – Брат! Умолк бы! – злобно отрезала одна из этих девушек.

      – Что за несправедливость? За что нас так? – отчаялась другая, сделав губы бантиком.

      – Ведите себя достойно, вы же в гостях, – прошептал им троим граф, являвшийся отцом брата и сестры.

      3

      Дьяков и Воронина вышли на балкон.