Охранители. Виталий Капелько

до моей инициации. Говорят, был настолько силён, что одновременно охоронял сотни тысяч людей, и, даже став серебрянокрылым трибуном и главой Гильдии, ходил в вахты. Правда, после его смерти это запретили.

      – Вот видишь, дружище! Ты так самозабвенно впахиваешь в срединных мирах, но есть ли в этом смысл? Тебе даже памятника такого не поставят.

      – Мне он и не нужен.

      – Все так говорят, – Табрис примирительно махнул рукой. – К смотрителю Януарию, а потом перекусим?

      – Давай, – Кариэф потянул ручку двери и зашёл в здание.

      Охранители кивнули меднокрылым протектатам, стоящим на входе, и показали ленты смирения с печатями на крыльях. Эти хотя бы узнали их после двухлетнего отсутствия и не стали останавливать почём зря.

      – Предлагаю смыть с себя пыль бездны и зависнуть в «Дарах Небес», там должно быть много наших. Послушаем баек, посплетничаем, а завтра к лекарям. Я уже говорил, что соскучился по женскому теплу?

      – Бабник, – Кариэф усмехнулся, глянув на ленту смирения товарища. – Как ты умудряешься на Небесах без использования веры уламывать прислужниц? Им же настрого запрещена близость с ангелами под страхом увольнения и изгнания из Цитадели.

      – Исключительно обаяние, – загадочно ответил Табрис.

      – Вряд ли, – Кариэф первым спустился в подвал по винтовой, кованой лестнице и постучался в окошко, затянутое металлической сеткой. Оно открылось, и из него показалось лицо старого оловокрылого квестора, смотрителя Януария. Он дружелюбно помахал рукой:

      – Не воссиять тебе, Кариэф.

      – И тебе не воссиять.

      – Опаздываешь. Я решил, что ты остался на следующую вахту.

      – Такой подвиг мне уже не под силу, Януарий, – охранитель немного улыбнулся. – Теперь мне, как и всем, надо основательно подлечиться перед новым заходом.

      – Ничего, медикусы быстро приведут тебя в порядок, будешь как новенький. Снимут с тебя все болячки, от которых ты охоронил своих детишек.

      – Да, наберусь сил и опять работать. Через денёк, думаю, попрошусь на следующую вахту.

      – Кто там с тобой? – квестор-смотритель прищурился и поднёс лицо ближе к окошку, прижавшись щекой к металлической сетке.

      – Это Табрис, хрыч слепой. Купи себе очки, наконец-то, я тебе готов даже линзы с Земли привезти.

      – Затычку себе в рот привези, – рассмеялся старик Януарий. – Табрис, у тебя всё такой же длинный язык и дырявый рот. Не пудри голову, сдаёшь вахту или будешь дальше трепаться?

      – А я что? Вообще стоял и молчал. Два слова вставил, и сразу «трепаться».

      Говорливый охранитель обиженно отцепил от поясного ремня меч с ножнами и просунул его Януарию, затем высыпал из карманов туники в специальную выемку горсть чёрных отполированных камешков.

      – Рапорт писать надо? – спросил квестор-смотритель.

      – Нет, происшествий не было: в схватки не вступал, падших не встречал, инструкции не нарушал.

      Януарий достал из ножен полученный меч, сломав печать