Суккуба – дитя тьмы, плод похоти. Тимур Сергеевич Волков

которые разбавляли вечернюю тьму. К одинокому страннику медленно подошла маленькая фигура, закутанная в серый балахон. Жилистая рука жестом попросила наклонится ближе, и тёмная фигура повиновалась. Старик, который скрывался под балахоном, резко схватил парня за ухо и притянул его ещё ближе к себе:

      – Ты же знаешь, что хозяин не любит, когда его подчиненные шныряют через Врата! – хриплым голосом прошептал старый ворчун, а после добавил, более грозно: – И не стони – не люблю я этого!

      – Да ты мне серьгу так оторвешь!

      – Сто лет мне не нужная твоя золотая бусина, – недовольно прокряхтел мучитель, разжимая пальцы. – Я с помощью трансмутации такие глыбы в золото обращал, что тебе и не снилось, сынок!

      – Да-да, сейчас самое время вспоминать те времена, когда ты был главным алхимиком Первой Башни, – с иронией изрек парень, недовольно потирая красное ухо. – Может займешься своими настоящими обязанностями и отворишь Врата? Я тебя и так слишком долго прождал!

      Старик молча побрел к дверям недостроенной часовни, парень пошёл за ним. На полпути привратник остановился, будто вспомнив о том, что ему был задан вопрос.

      – Врата… Сколько лет я уже сторожу эти чертовы Врата?! Сегодня никто не должен был проходить через них. А лично тебя ожидали по воздуху. Что стряслось, Найтмер?

      – Время… Я лишь успел достигнуть окраины города, – оправдывался ночной посетитель. – Не от меня зависит, в какое время я утрачу человеческое обличье или вновь обрету его! Ежедневно составлять эти дрянные прогнозы, анализируя сотни факторов, из которых лишь меньшая половина зависит от тебя, – парень тяжело вздохнул, – и то, всегда имеется шанс ошибиться на несколько десятков минут.

      – Перевёртыши… – старик плюнул в лужу. – Не позавидуешь вашей двойной жизни. Наше дело маленькое, – с этими словами он приложил свою ладонь к двери часовни, такой высокой, что шпиль её терялся в облаках. – Проходи, – дверь со скрипом отворилась, ровно на столько, чтобы в неё мог протиснуться человек. – Но впредь старайся рассчитывать время так, чтобы не шастать через Врата лишний раз перед городскими! Знаешь, не хотелось бы поднимать шумиху.

      – Не волнуйся, старик, этого больше не повторится. И да, обратно меня не жди – я уже своим ходом до Башни.

      – Попутного ветра, Пернатый, – с кривой улыбкой ответил привратник, затворяя за парнем дверь.

      Как только массивные створки за спиной перевертыша захлопнулась, настала тишина: больше не слышались шум дождя и скрип старого дилижанса, который заплутал в лабиринте улиц. Врата были пройдены – город остался позади.

      Найтмер теперь пребывал в совершенно другом месте. Он стал подниматься по лестнице, его ждал долгий путь: приемный покой Калигмора располагался на самом верху. Парню предстояло пройти извилистую дорогу из коридоров и преодолеть десятки лестниц.

      Наполовину недостроенная часовня – это морок, который накинул отец Калигмора на это место, дабы скрыть его истинное предназначение