Украина – четверть века незалежности. Взгляд постороннего. Книга 2. Нулевые: 2000–2013 годы. Александр Афанасьев

в виде радикальной украинской идеи галицийского разлива. То есть, если называть вещи своими именами – накрученную в идеологическом смысле до предела местническую культуру. А местническая культура ведь и идеологию себе отбирает под стать: и этнонационализм по сути своей и отражает сельское мироощущение, с тем же горизонтом восприятия – до ближайшего «чужого» хутора. И с неизбежным огораживанием от соседей – яростным и бескомпромиссным.

      Оголтелая русофобия украинства это отнюдь не есть его суть, как представляется многим. Русофобия в данном случае есть всего лишь следствие этого самого сельского огораживания, желания маленького зверька забиться в норку и шипеть оттуда на больших, тем самым норку и охраняя. И при этом не замечая, что кроме норки зверушке досталась ещё и изрядная часть леса. В случае Украины самый прямой путь к огораживанию как раз и было выключение из амбициозной и деятельной русской матрицы.

      Больше «выключаться» в любом случае было не из чего. Ибо все вот эти бла-бла-бла о «европейскости» есть не более чем разговоры в пользу бедных – у украинства нет корней в европейских культурах. Даже по отношению к полякам украинцы всегда были в подчинённом и зависимом положении, а кто же с холопами культурой делится-то? Наивная попытка идеологов украинства пристроиться к более раннему генезису, к западнорусской культурной традиции – попытка мало того что безнадёжная, но ещё и хамская. Ибо традиция эта уже прочно приватизирована, и результаты этой приватизации ни одна нормальная страна пересматривать ради Украины не согласится.

      Что характерно, посягая на чужое, украинство умудряется при этом отказываться от своего – от блестящего имперского периода – лишь бы выдержать идеологические каноны огораживания. И в результате мало того что становится в маргинальную позицию – претендующие на чужую культурную территорию иначе как мелкими жуликами в мире рассматриваться не могут в принципе, – но и само остаётся при этом с культурным мизером. А именно – с тем, что успели наработать за ХIХ век – украиноязычного. А ведь не будь вот этой ограничительной заглушки на выключение всего русского, украинская культура была бы не просто соответствующей объёму нации, но ещё и избыточной. А значит – экспансионистской.

      В этом случае достаточно было советскую версию даже не перерабатывать, а всего лишь слегка откорректировать в сторону повышения престижа и очищения от коммунистического идеологического шлака. Например, вывести из тени Шевченко Котляревского, и именно его назначить отцом украинского литературного языка (что, кстати, вполне соответствует действительности). И при этом получилось бы, что украинская нация получила свой литературный язык в 1798-м году, с опубликованием первых глав «Энеиды», за год до физического рождения Александра свет Сергеевича – тем самым на 20 лет опередив русских в культурном соцсоревновании. Ну, или же, в самых скромных