1987. Дима Загадочник

грозно спросила она, подняв корнеплод над головой.

      Все замолчали.

      – Сколь мне ещё это будет попадаться? – Нацелила она орлиный взгляд на девушек.

      – Это зубастая! – вдруг произнесла Даша.

      – Что? – опешила Юна, округлив свои без того большие глаза. – Это не я!

      – Она, она! – хором поддержали остальные девушки Дашу.

      Тогда заведующая силой зашвырнула картофелем в них, плод отскочил от кафельной плитки стены, попав прямо Юне по щеке, отчего та упала на пол и заплакала. На шум пришла мама Юны, работающая там в горячем цеху.

      – Что случилось? – попыталась выяснить она, смотря на ревущую дочь.

      – Нам тут лентяи не нужны! – громко крикнула заведующая, показывая пальцем на картошку. – Не нравится тут работать, пускай в уборщицы идёт!

      – С чего вы взяли, что это она? – нахмурила брови.

      – Вижу по её хитрым глазам, вся в мать, что за семейство? Всё за вами смотреть надо. Хватит ныть, работать кто будет? – выпалила тучная женщина и вышла из цеха.

      Тогда мама Юны добавила звонкую оплеуху дочери:

      – Сколь раз ты меня ещё подводить будешь? – Добавив порцию нравоучений к шлепку, она побежала за заведующей, что-то объясняя и оправдываясь за нерадивую дочь по пути.

      Дождавшись, когда все уйдут, девочки начали смеяться. Их всегда веселили такие ситуации, когда достаётся не им.

      – Это же ты недочистила? – в отчаянии крикнула Юна, обращаясь к Дашке. – Почему не созналась?

      – С чего это? – нахмурилась та. – Ничего не путаешь? Убогая.

      – Учись отвечать за свои поступки, зубастая! – поддержала Дашу подруга Маша.

      Все вновь рассмеялись, придумывая новые клички для и так пострадавшей девушки. Юна молчала, принимая усмешки девочек как должное, хлюпая носом, приступила к работе, периодически трогая свою распухшую красную щеку.

      К двум часам дня прибыла грузовая машина с замороженным мясом. Молодые люди разгружали товар, складывая коробки на телеги, под чутким руководством замуправдома Валерьяныча. Рем засмотрелся за открытые железные двери хрущёвки. Оттуда веяло прохладой свежего воздуха, лучи солнца приятно слепили его глаза. Он вспомнил, как вчера с другом Ваней залезли на крышу здания, где он, обхитрив охрану, наконец подобрался к пожарной лестнице. Как было приятно просто спуститься и оказаться за пределами этих кирпичных ненавистных стен. Чего не понял его друг Ваня, что свисал над ним с призывами вернуться, боясь, что их кто-нибудь сейчас заметит. Рема всегда манила опасная свобода, он завидовал людям, что когда-то давно жили вне этих стен. Эти постройки вросших детских площадок, ржавые полуразвалившиеся сооружения, на которые так любил смотреть он сквозь пыльные окна помещения.

      – Эй! Что встал, помогай! – крикнул Ваня, заметив, как залип на вид улицы его друг.

      Рем, отогнав рукой мечтания, принялся за работу, лихо взяв на руки