Стоя под радугой. Фэнни Флэгг

Пришлось притащить еще сотню стульев и скамеек, чтобы всех рассадить.

      – Не стоит благодарности.

      – И еще раз спасибо за девочку.

      – Об этом я и хотела поговорить, миссис Отман. Это, разумеется, не мое дело, но вы знаете, что у Бетти Рэй руки дрожат?

      Минни кивнула:

      – Да-да. Уж и не припомню, когда началось, лет с пяти-шести вроде бы. – Она взглянула на окно и воскликнула: – Ой, вы только посмотрите, до чего симпатичные занавесочки, и все эти цветы в стеклянных вазочках… Клянусь, никогда такого не видела.

      – А вы знаете, отчего она дрожит, миссис Отман?

      – Называйте меня Минни, дорогуша. Нет, понятия не имею. Оттого что слишком худенькая, наверное. У ней косточки тоненькие, как у птички. – Она засмеялась и прикрыла рот рукой. – Явно не в меня. Смотрите, у меня даже запястья толстые. Мама говорит – если толстеют запястья, знай, что ты слишком растолстела.

      – Миссис Отман… Минни… Вам, конечно, виднее, но, учитывая, что она такая застенчивая, может быть, ей не на пользу все эти переезды с места на место?

      – Знаете, пожалуй, вы и правы, миссис Смит. – Минни нагнулась и заговорила шепотом, словно делая признание Дороти: – Мне больно об этом говорить, но, кажись, песнопения ей не по нутру. Не в ее характере. Ее приходится силой на сцену выволакивать, да и рот она едва раскрывает, и я не могу этого понять. У нее и мать, и отец исполнители госпела, и мальчишек хлебом не корми, дай выскочить на сцену, но Бетти Рэй… – Она печально покачала головой: – Она всегда отличалась, и нам всем это горько, особенно ей.

      – Да, могу себе представить.

      Минни вздохнула:

      – Миссис Смит, я знаю, что она не любит ездить и петь не любит, но что поделать-то? – Тут Феррис посигналил, и Минни встала: – Пойду-ка. Мы должны к семи быть на всенощной в Гумбольдте, штат Теннесси, спасибо-расспасибо, что вы ее приютили и надавали нам столько угощенья.

      Когда они шли к машине, Дороти сказала:

      – Пусть возвращается в любое время, мы будем рады, миссис Отман. – Она заглянула в машину, чтобы попрощаться, но Бетти Рэй не было видно на заднем сиденье среди людей и вещей. Анна Ли, Бобби и Мама Смит стояли и махали руками, пока машина не отъехала.

      Мама Смит сказала:

      – Надо же, как эти деревенские любят путешествовать всем скопом, правда?

      Машина завернула за угол, и Дороти ощутила грусть и еле сдержала слезы. Что-то в Бетти Рэй трогало ее за душу. Она дала девочке адрес и просила писать, но сомневалась, что когда-нибудь получит от нее весточку. Когда они скрылись из виду, Дороти обняла Анну Ли:

      – Ты была мила с ней, и я тебе за это очень признательна.

      Бобби встрял:

      – И я был с ней мил. Подарил чуть не самый любимый камушек.

      – Правда? – Дороти обняла его другой рукой, чего он и добивался. Вместе они пошли к дому.

      Бобби добавил:

      – Камушек-то, может, сотню долларов стоит, а то и больше.

      Анна Ли спросила мать:

      – Как думаешь, ей у нас понравилось или наоборот?

      – Не знаю, дорогая. Надеюсь, понравилось. Нельзя сказать наверняка.