Седьмой кувырок. Юлия Каменева

справляться без мамы…

      – Я старалась, Сашок, – на подведённые чёрными стрелками глаза Маргариты Степановны навернулись слёзы.

      – Я не Сашок!! И пирог не хочу! Он воняет!

      – Шурка! – укоризненно выкрикнул папа вслед взбешённой дочери и пожал плечами: мол, я же предупреждал.

      В школе Шуре нравились математика, биология и химия. Её привлекала профессия врача. Летом, после окончания седьмого класса, папа вдруг обнаружил дочку с медицинской энциклопедией в руках. Ах, как он просил Бога не вести её по пути матери! Но, видимо, что-то закладывается на генетическом уровне, и девочка, не помнящая родительницу и не воспитываемая ею, интуитивно ощутила схожее призвание.

      Коля уговорил Шурочку записаться на гимнастику, тайно надеясь, что та отвлечёт её от изучения медицины. Спорт при грамотном подходе способен любую дурь из головы выбить, решил отец. К тому же тренерша Нина произвела на него впечатление настоящей умницы: она так «заводила» своих подопечных, что те слушались её беспрекословно.

      Тем не менее интерес к выбранной профессии у Шуры не ослабевал. Она с упоением изучала в энциклопедии термины и запоминала, как правильно ставить больному клизму, выявлять аппендицит и отличать разные виды сыпи. От папы, почему-то не разделявшего её увлечения, ей приходилось прятаться, читать тайком.

      Вскоре львиную долю Шуриного времени стала забирать секция гимнастики. Девочке повезло – природа наградила её грацией и гибкостью, и через три месяца тренировок она уже садилась на поперечный и продольный шпагаты. Пока другие юные гимнастки плакали, пытаясь растянуть связки, Шура принимала заданную позицию и размышляла. Чаще всего её мысли занимали сведения из медицинского справочника.

      Постепенно папа зачастил к дочке на тренировки. Нина, принципиально не позволявшая родителям присутствовать на занятиях, не прогоняла его. Шуру это напрягало. Улыбка спортсменки казалась ей искусственной, неискренней. Соседка Рита к этому времени уже исчезла из их жизни: переехала в другой город. Шура почти успокоилась, но тут возникла новая соперница с её приклеенным оскалом. А поскольку тренировки девочка бросать не рассчитывала (ей доставляло удовольствие блистать своими способностями), она выбрала тактику вынужденного терпения. Нина казалась ей лучше предыдущей подруги отца, однако даже ради гимнастики девочка не собиралась делить папу. Ни с кем.

      Николай тем временем наслаждался цветочно-конфетным периодом любви с Ниной. Разрыв с Маргаритой мужчина переживал недолго. Знакомство с наставницей дочери вызвало в нём бурю эмоций и подарило надежду на личное счастье. Шурка взрослела, и Николай тешил себя мыслями, что дочь перерастёт свою гипертрофированную привязанность и позволит родителю подумать о собственной жизни.

      Помимо точных наук, Шуре нравился английский язык, и на школьной олимпиаде ей удалось занять второе место. Однако вместо радости она расстроилась: не хватило совсем чуть-чуть везения, чтобы отец гордился её первенством.

      Чтобы