Судьба калмыка. Анатолий Григорьев

что? – в ужасе прошептал солдат помертвевшими губами. Второй раз отбираете завоеванное кровью и риском для жизни. – Ну, вот что, спецпереселенец Цынгиляев, вернули же тебе награды после Широкстроя? Придет время, вернем и мы, если это твои. – Да как вы смеете? – задохнулся солдат. – Смеем, смеем! Не усугубляй свое положение. – А как же семья? Здесь же черным по белому написано – направлен на воссоединение с семьей. – Размазано написано. Восстановишься у нас. Но для этого надо жить и работать там, где тебе мы определили. – А как же это? – кивнул солдат на остальные бумаги и удостоверения шофера – тракториста. Тоже пока полежит у нас. Вот твои главные бумаги, – кивнул он на анкету и опись, – а там на месте определят тебя куда надо. Все, до свидания! – Да как же это? – выходил из райотдела расстроенный солдат. – Вот тебе и приехал. Вышедший вслед за ним высокий энкавэдэшник, который привез его сюда, видя расстроенность солдата, ободрил его. Не унывай, служба, хуже ведь было. Точно? – Да всякое было, – промямлил тот. – А как добраться до этого, как это – теперешней моей новой родины? И, заглянув в анкету, прочитал – в Орешное? – А просто. Вот центральная дорога и через 45 км – Орешное. Ну, будь здоров! – и высокий, вскочив в воронок, уехал. Наверное опять на станцию, за очередной жертвой.

      Ему повезло. Ехавшая на тракторе с санями, загруженными бочками с горючим, подобрала его веселая девка, и, сверкая белыми зубами, захохотала. – Ну, давай знакомиться! – и протянула ему мазутную руку: – Катерина. – А я – Мукубен! – в ответ засмеялся солдат. – Ты знаешь, Максимом проще тебе будет у нас. – Почему? – А поживешь, узнаешь. Так с Катькиной подачи Мукубен Цынгиляев стал в народе Максимом. – А ты знаешь, среди русских меня уже называли так, погибший друг так меня звал на фронте. –Ну, вот видишь, я многое умею отгадывать, – посерьезнев, глядя куда-то далеко, далеко за горизонт молвила девка. И изучающе оглядев его она спросила: Ты воевал? Угу – буркнул солдат. –А че награды снял? –Откуда знаешь? – Такие как ты должны иметь, да и дырок на гимнастерке тьма. – Глазастая ты! – и Максим поплевывая на пальцы стал затирать дыры. – Да ты лучше одень их! – нет, не время! – покачал он головой. – В Орешное приедем одень. – пытливо посмотрела она на него. – Почему? – А товар лицом показывают, и еще пока встречают по одежке. Ты калмык? – Калмык, – широко заулыбался Максим. – Тем более. Пусть все знают какой ты. Всего себя показывай. Или нечего? – Ну, Катерина, обижаешь! – и Максим стал выгребать из-за голенищ свои награды и к ним бумаги. – И эти бы отобрали если бы не спрятал. И он коротко рассказал как все это случилось. – И правильно сделал, что спрятал. – А калмыки у вас в Орешном есть? – поинтересовался Мукубен. –Есть, есть! Знаешь сколько я их отсюда перевозила к нам. –Многих лучше бы и не возила, если б знала. – А что, плохие люди оказались? – забеспокоился он. – Нет, что ты! Муху не обидят.Многих на смерть привезла, сколько их поумирало. – А почему? – насторожился Максим. –