Ночь нежна. Френсис Скотт Фицджеральд

она станет уважать вас еще больше.

      – Нет. Вы не знаете Вайолет. Стоит ей почувствовать свое превосходство над кем-нибудь – и она становится непреклонной. Мы женаты двенадцать лет, у нас была дочь, которая умерла семи лет от роду, и после этого… знаете, как это бывает. Мы оба немного погуляли на стороне, ничего серьезного, но какая-то отчужденность осталась… Вчера там она назвала меня трусом.

      Розмари не знала, что сказать.

      – Ладно, мы позаботимся о том, чтобы последствия всего этого были минимальными, – проговорил Эйб, открывая кожаный футляр. – Это дуэльные пистолеты Барбана – я взял их, чтобы вы могли с ними освоиться заранее. Он повсюду возит их с собой. – Эйб взвесил в руке одно из допотопных орудий. Розмари испуганно вскрикнула, а Маккиско взглянул на пистолет с опаской.

      – Господи, неужели обязательно дырявить друг друга из сорок пятого калибра? – воскликнул он.

      – Не знаю, – жестоко ответил Эйб. – Считается, что из длинноствольного оружия целиться легче.

      – А с какой дистанции? – спросил Маккиско.

      – Я задавал этот вопрос. Если противники договариваются драться до смерти, обычно устанавливают дистанцию в восемь шагов, если хотят лишь разрядить злобу – двадцать, а если только отстоять свою честь – сорок. Мы с его секундантом сошлись на сорока.

      – Это хорошо.

      – В одной повести Пушкина описана необычная дуэль[7], – вспомнил Эйб. – Каждый из дуэлянтов стоял на краю пропасти, так что даже легкораненый неминуемо был обречен на гибель.

      Маккиско эта реминисценция показалась слишком отдаленной и академичной.

      – Что? – рассеянно переспросил он.

      – Нет, ничего. Не хотите окунуться в море, чтобы освежиться?

      – Нет-нет, я не умею плавать. – Маккиско вздохнул и беспомощно добавил: – Все это какая-то бессмыслица. Не понимаю, зачем я это делаю.

      Впервые в жизни ему действительно приходилось что-то делать. Он был одним из тех людей, для которых чувственный мир не существует, и столкновение с конкретным проявлением этого мира повергло его в полное недоумение.

      – Ну, можно ехать, – сказал Эйб, видя, что Маккиско начинает терять мужество.

      – Хорошо. – Маккиско отхлебнул добрый глоток бренди, положил фляжку в карман и спросил почти свирепо: – Что будет, если я убью его – меня посадят в тюрьму?

      – Не бойтесь, я переведу вас через итальянскую границу.

      Маккиско мельком взглянул на Розмари и сконфуженно обратился к Эйбу:

      – Прежде чем мы отправимся, я хотел бы кое о чем поговорить с вами наедине.

      – Надеюсь, ни один из вас не будет ранен, – сказала Розмари, уходя. – Но вообще я считаю, что все это страшная глупость и что вам нужно постараться отменить дуэль.

XI

      Внизу, в вестибюле, не было никого, кроме Кэмпьона.

      – Я видел, что вы поднялись наверх, – взволнованно затараторил он. – Ну что там? Когда состоится дуэль?

      – Не знаю. – Ей было противно, что он говорит об этом, как о каком-то

7

Неточность автора. Подобная дуэль описана в романе М.Ю. Лермонтова «Герой нашего времени».