Китаец на дереве. Геннадий Никитич Шаталин

за которыми стояли, начиная с ночи и до открытия магазина. Мать работала табельщицей, ей надо было встречать рабочих и служащих на работу с 8 часов утра, принимать от них номерки и вешать на доску. Стоя в очереди почти всю ночь, она в 7 утра бежала домой, будила сестру и меня вела к гастроному, чтобы караулить очередь. Затем приходила с работы, и мы вместе покупали на троих до 6 кг. Обычно мы стояли 2-3 раза в день, но это хватало на второе блюдо, особенно на поджарку картофеля.

      Одним из постоянных продуктов, была сухая морковь, сухой лук, сухой картофель, последний продавался в виде больших круглых колес. Родители приносили домой по несколько штук, а я, принимая их за игрушки, катал их по полу, за что меня ругали родители, жившие до этого японцы, а затем и корейцы, не выращивали картофель, капусту, морковь. Лишь с приездом славян на юг острова, стали возрождать традиции. Хотя, в сухом виде они еще долгое время была в магазинах. Мне не раз приходилось есть. Благодаря сухому картофелю, особенно весной, очень спасло меня в армии в далекой Амурской области.

      03.12.04

      Никотин все-таки яд

      В конце 40-х годов эпидемия курения докатилась и до острова Сахалина. Пример этот преподали военные, освобождавшие остров, затем солдаты, служившие еще 3-4 года. Постепенно появившееся кино на экранах города, где смачно монтировали кадры артистов, как взрослых, так и малолеток с папиросами во рту. Это внесло разврат в жизнь острова. Дома отец курил страшно, курили и наши родственники, кроме матери. Конечно, это не прошло мимо нас пацанов. Уже во 2-3 классе мы начали подражать взрослым. Окурками мы редко баловались, у нас были деньги, да и кругом курили взрослые, взять несколько штук у родных не было проблем. Частенько, мы забирались в отдаленные места и смолили даже самодельные сигары. Именно в это время, меня засек сосед дядя Коля, который дал знать моему отцу, за что я получил хорошую трепку. Но это не отпугнуло, просто стал меньше баловаться, появилось много интересных увлечений, что отвлекало от курения.

      Ближе к осени 1955 года отец побывал на Южных Курилах, где строили дом для метеостанции. Оттуда он привез в качестве "подарка" за свой труд "кучу" денег – целый рюкзак, две бочки засоленной рыбы, икры и ящик солдатской настоящей махорки. Если деньги, рыба, икра меня не волновали, то пакетик махорки меня притягивал. Порой, частенько, я умудрялся за неделю прихватить одну пачку, на всю свою дружную компанию Мы забирались далеко от дома, где-нибудь на полянке первой же сопки. Как заправские мужики, делали самокрутки и от души травились этой гадостью, созерцая город сверху. Однако мои "проказы" не остались не замеченными. Однажды, отец из-за моей не осмотрительности заметил, что махорка быстро убывает. И вновь ему доложили, что я балуюсь куривом, на что он мне заметил.

      – «Я не буду тебя ругать, но ты делаешь глупость, не бери пример с меня!». Это на меня как-то подействовало. Тем более, спустя некоторое время осенью, мы помогали всех классом убирать картофель в совхозе и вот во время очередного отдыха, сидя на краю обрыва у реки, закурили