Раскаты Грома. Искандер Лин

пока мы тут по «внешке» разгуливаем.

      Патруль подходил к складам. Три корпуса стояли посреди редкого леса. Издалека склады напоминали торговый центр, только без рекламных вывесок и частой парковочной разметки на заасфальтированной площадке перед ними. Сиротой на фоне металлокаркасных гигантов выглядело здание «дежурки» – одноэтажный кирпичный пережиток из далёкого прошлого базы. У «дежурки» была деревянная входная дверь, несколько небольших окон с облупившейся краской. Оголившаяся древесина старых окон давно посерела. Кирпичные стены метровой толщины долго остывали зимой и медленно нагревались летом. А сейчас, с наступлением ночной прохлады, дежурка ещё хранила тепло жаркого дня, и поэтому спать в ней было куда приятнее, чем в зябком помещении патрулей на складе. Но сон был недоступен ни для Коваля, ни для Вавилова.

      Дорога, по которой шёл патруль, как и площадка разгрузки перед складами, освещалась фонарями. Свет был холодным, без жёлтых оттенков. Один из фонарей стоял прямо у курилки. На плече у Вавилова затрещала рация, нарушая трели сверчков и нудное жужжание мелкого гнуса:

      – 904‑й 103‑му…(шипение)…103‑й 904‑му: 540!

      Перекличка проводилась раз в 30 минут по радиосвязи. Она тоже стала для Коваля обычным действием – тем, что не пытаешься усиленно держать в памяти. «Интересно, а сколько здешних вещей для него привычны?» – подумал ефрейтор, смотря на Вавилова, достававшего из пачки сигарету.

      Рация вновь затрещала:

      – 903‑й 103‑му!

      Широкоплечий сержант, не вынимая «сигу» изо рта и не гася пламя зажигалки в правой руке, левой, будто играясь, небрежно придавил кнопку на рации:

      – 103‑й 903‑му: 540!

      После этой фразы, подпалив конец сигареты, он смачно затянулся дымом.

      Динамик опять заговорил:

      – 908‑й 103‑му…(шипение)…103‑й 908‑му: 540!

      Вавилов выпустил из лёгких табачный дым серией колечек, затем стряхнул пальцем пепел и обратился к напарнику:

      – Ковыль, ты чё собираешься после «восьмидесятки» делать?

      Коваль, рассматривая небольшое облако мошек, клубившееся в свете фонаря у стены «дежурки», ответил:

      – Особо не думал. Наверно, в универ пойду, у меня ведь будут льготы при поступлении. Так обещали… вроде.

      Приподнимая за наплечные лямки бронежилет, чтобы хоть немного расслабить ноющую спину, Коваль заглянул в дежурку через окно: «Никого нет».

      – И на кого? – Вавилов глубокой затяжкой притянул тление ещё ближе к фильтру. – На кого поступать?

      – На врача, может. Или на бухгалтера, – пожал плечами ефрейтор.

      – Хех, – хохотнул сержант, отправляя бычок в урну, – бухгалтер!

      Рация протрещала голосом разводящего патрулей:

      – 103‑й принял, в эфире.

      Коваль поправил скатывающийся с плеча ремень своей винтовки, затем задал похожий вопрос сержанту:

      – А ты что потом делать будешь?

      Вавилов мотнул головой в сторону дороги, уходящей от складов обратно к локатору №2, намекая на продолжение обхода:

      – Домой вернусь.

      Рация вставила