Лицензия на убийство. Том 1. Алексис Опсокополос

поглощал свой ужин, что прерывать его было как минимум бестактно.

      Крупный цванк сидел за столиком один в центре зала и с радостью и азартом поедал что-то большое и непонятное, пережаренное и пересушенное. Что ещё вчера кукарекало или мяукало, а сегодня прошло все круги ада на кухне ночного клуба «Андроид и блондинка» и теперь отправлялось в свой последний путь – в желудок одиноко сидящего цванка.

      Бедняга ужинал, не обращая внимания на то, что творится в зале и на сцене. Он ни в чём не провинился, кроме того, что имел злобную морду и оказался не в то время не в том месте. А если даже и провинился в чём-то большем, чем ужин в ужасном заведении, то уж точно не перед Лёхой.

      Цванки – существа изначально не сильно улыбчивые и дружелюбные – походили на больших прямоходящих ящеров без хвоста. По форме тела, количеству конечностей и прямохождению они напоминали гуманоидов, но мордой (а назвать это лицом язык ни у кого из людей не поворачивался) были похожи ящеров. Их жёсткая, лишённая волосяного покрова кожа коричневого цвета напоминала кожу питона или крокодила, только без специфических чешуек.

      Выбранный Лёхой в качестве жертвы цванк, казалось, вообще забыл, что он находится в общественном месте. Рептилоид так яростно пожирал содержимое тарелки, словно опасался, что оно в любой момент может снова закукарекать или замяукать и улететь или убежать прочь.

      В основном, народ в зале пил бутылочное пиво из горлышка и ел чипсы или хот-доги из пакетиков, но цванк не был неженкой и не боялся исключительных антисанитарных условий экстремальной кухни «Андроида и блондинки». Либо он так сильно хотел есть. Рептилоид сначала отрезал-отламывал тупым ножом большие куски от своего «лакомства», но потом, не сдержавшись, взял его рукой и просто стал от него откусывать. И если его морду нельзя было назвать лицом, то руки цванка вполне походили на обычные конечности гуманоида, просто пальцев на них было по четыре и когти такие, что ими можно смело открывать консервы.

      Лёха подошёл к краю сцены, внимательно вгляделся в ту часть зала, где сидел цванк, и одарил того улыбкой, какую карточные кидалы обычно дарят тем, чьи карманы планирует обчистить. Бывший штурмовик, а ныне стендап-комик привычно стукнул указательным пальцем правой руки по видавшему виды микрофону, припаянному к металлической стойке, которая, в свою очередь, была намертво прикручена к полу.

      – Знаете, за что я люблю это место? – Лёха всё же начал немного издалека, чтобы привлечь внимание публики. – Исключительно за его винтажность! Пожалуй, это единственный микрофон во вселенной, прикрученный к полу!

      Многие зрители улыбнулись, а маленький гуманоид, похожий на лысого кролика с большими глазами, недовольно пробурчал из-за стойки:

      – Не единственный. Уже три штуки за год украли. Этот четвёртый. Во вселенной.

      Комик проигнорировал ворчание бармена и по совместительству директора клуба. Он продолжил разогревать публику:

      – Кстати, приятного всем аппетита!