Четыре после полуночи. Стивен Кинг

рев авиационных двигателей… и еще какой-то звук. То шли лангольеры. Или бежали.

      Крейг, вставай. Ты должен встать.

      Он понял, что этот голос не принадлежит ни матери, ни отцу. Его бедный избитый рассудок пытался одурачить самого себя. Этот голос доносился из… из…

      (свыше?)

      из какого-то другого места, светлого, красивого места, где боль – миф, а стресс – досужая фантазия.

      Крейг, они идут к тебе… те люди, с которыми ты хотел встретиться. Они покинули Бостон и приехали сюда. Вот как важна для них встреча с тобой. Не упусти своего шанса, Крейг. Ты можешь успеть. У тебя есть время, чтобы вручить им все бумаги и покинуть армию своего отца… если, конечно, тебе достанет мужества.

      «Если тебе достанет мужества», – повторил он про себя последнюю фразу.

      – Мужества? – вырвалось у него. – Мужества? Кто бы ты ни был, незачем унижать меня.

      Он вновь попытался раскрыть глаза. Корочка крови, сцепившая ресницы, чуть треснула, но глаза так и не раскрылись. Крейгу удалось поднести к лицу одну руку. Случайно он задел остатки носа и зашелся в крике. В голове зазвучали горны, зажужжали пчелы. Он подождал, пока боль немного утихнет, потом двумя пальцами разодрал веки сначала на одном глазу, потом на другом.

      Перед глазами встала белая стена.

      Медленно, очень медленно он поднял голову.

      Стена поблекла, и Крейг увидел ее.

      Окруженную сиянием.

      Ту самую маленькую девочку, но уже без черных очков. Она смотрела на него добрыми глазами.

      Ну же, Крейг. Вставай. Я знаю, это трудно, но ты должен встать… должен. Потому что они уже здесь, они ждут… но они не смогут ждать вечно. Лангольеры за этим проследят.

      Теперь он видел: девочка стояла не на полу. Ее туфельки отделялись от пола на дюйм или два, она купалась в окружающем ее сиянии.

      Ну же, Крейг. Вставай.

      Он начал подниматься. С невероятным трудом. Голова так и грозила отвалиться, и в ней жужжали злые пчелы. Дважды он падал на пол, но поднимался вновь, зачарованный образом девочки с добрыми глазами и обещанием навсегда освободить его от отца.

      Они ждут, Крейг. Тебя. Они ждут тебя.

7

      Дайна лежала на носилках, ее незрячие глаза, казалось, видели, как Крейг поднялся на одно колено, повалился набок, снова начал подниматься. Ее сердце сжимала боль за этого тяжело раненного, страдающего мужчину, эту рыбу, одержимую жаждой смерти, мечтающую только о том, чтобы взорваться. На его изувеченном лице читались страх, надежда и нечеловеческая решимость.

      «Я очень сожалею, что приходится так поступать, мистер Туми, – думала она. – Очень сожалею. Но вы нам нужны».

      И она воззвала к нему вновь со своего смертного одра:

      Быстрее, Крейг. Быстрее! Они ждут тебя. Они тебя ждут!

8

      Длинный шланг протянули под фюзеляжем «767», подсоединили к заправочному клапану на левом крыле. Брайан вернулся в кабину пилотов, закольцевал ВСУ и начал выкачивать топливо из баков самолета авиакомпании «Дельта». Наблюдая за тем, как стрелка уровнемера правого бака медленно