Ольф. Книга третья. Петр Ингвин

меня больше нет нервных клеток. Биться пришлось над каждым словом, каждое словосочетание имело разные варианты прочтений, общий смысл ускользал. Пришлось находить эти словосочетания и формулировки в других текстах, чтобы из контекста вывести правильный перевод, единственно верный. Работа заняла весь световой день.

      Через десять часов я выдохнул и откинулся на кровати.

      Выяснилось следующее. У Челесты – частичная потеря памяти, посттравматическая или диссоциативная амнезия. Прописаны антидепрессанты, антипсихотические и улучшающие мозговое кровообращение препараты. Одним из способов лечения стал гипноз, недавно прошел последний сеанс – специалист-психиатр отказался продолжать, так как не верил в то, что в состоянии гипноза сообщала пациентка. Также в качестве лечения предлагалось увидеть важные для Челесты вещи и посетить места, где ей нравилось бывать или где что-то напомнило бы о случившемся в реальности, что память по какой-то причине спрятала за семью замками. Челесту возили по городу, за город, к знакомым и родственникам, ничего не помогло. Даже родственники парня, покойного Джованни, приняли участие в ее судьбе, хотя отец так и не простил гибели сына. С Челестой разговаривали, ей напоминали, показывали, ее ловили на слове и пытались вытянуть что-то из прошлого или хотя бы вернуть туда… Бесполезно.

      Между прочим, совет возить по значимым местам мной тоже опробован, сразу же, как все случилось. Все осталось по-прежнему. Попробовать еще раз?

      Если не помогли специалисты – что смогу я? К тому же, выкрасть Челесту для вспоминательного вояжа означало устроить вселенский переполох. Когда-нибудь позже – возможно, но не сейчас, когда вокруг Челесты круглосуточно столько народа.

      Я вновь занял место около ее окна. Ожидание принесло результат: в какой-то момент она осталась в комнате одна, а ее взгляд, кажется, глядел в окно. «Кажется» – поскольку нельзя сказать точно о заторможенном, ушедшем в себя человеке, куда он смотрит и видит ли то, что видит.

      Я осторожно постучал в стекло и на миг сделал внутренность корабля видимым.

      В ответ – пустой взгляд.

      Челеста не вспомнила. Я и не надеялся. Впрочем, надеялся, конечно же, иначе не делал бы то, что делал.

      – Прощай. Нет, до свидания. Я вернусь.

      Я дал себе слово позже снова полетать с Челестой «по местам былой славы». И еще раз. И еще. Пока не получится. Если другого пути нет, будем долбить стену головой, пока одно из них не расшибет другое.

      Я направил корабль вон из города. Душу словно полили уксусом. Боже, ну почему глупое несчастье произошло с нами в лучший момент жизни?!

      Что для меня счастье? Она. Челеста. Хрупкая отважная итальяночка, любившая меня как никто другой. Теперь я это понял. Случилась всем известная история про красавицу и чудовище: красавица полюбила монстра и решила его расколдовать. Ей захотелось увидеть истинное лицо того, кого любит. Другой подоплеки у того, что случилось, я больше не вижу. Челеста не покушалась на