Когда камни меняют цвет. Юлия Цыпленкова

прекратить это лекарское безумие. Порывисто приподнялся, уже не обращая внимания на собственную наготу и ненужные взоры, но вновь погрузился в воду, потому что на плечи ему навалились деловитые прислужницы, не менее своего хозяина радевшие за здоровье важного гостя.

      – Вперед! – повелел их полководец, и советника продолжили исцелять.

      О нет, это не было бережным омовением. Никто не желал доставить удовольствия высокородному риору, но спасти и выходить – это сколько угодно. Дин-Таля терли нещадно, будто хотели вместе с «хворью» содрать с него кожу. Ошалелый взгляд советника перебирался с одного сосредоточенного женского лица на другое, и в душе его закипал доселе небывалый гнев. И когда руки прислужниц спустились к сокровенному, риор не выдержал:

      – Что, задери вас твари, тут происходит?! – заорал Дин-Таль. – Немедленно оставьте меня в покое!

      Прислужницы замерли, дружно посмотрели на хозяина, и тот, задумчиво потерев подбородок, сделал вывод:

      – Это зараза выходит из риора советника. Мы на верном пути. Продолжайте!

      И женщина продолжили, несмотря на яростное сопротивление Дин-Таля.

      – Архон! – заревел взбешенный советник. – Я ваш город наизнанку выверну, если не уберетесь прочь!

      – Хозяин, нам не удержать риора, – воскликнула одна из прислужниц.

      – Иду, – кивнул Дин-Роэн.

      – Нет! – гаркнул Тиен, и его плечи оказались в захвате могучих рук смотрителя Тангора.

      Дин-Таль взвыл от бессильной ярости. Такого унижения он еще никогда не испытывал. И желания уничтожить целый город тоже.

      – Снадобье матушки! – торжественно велел Роэн.

      Темноволосая девушка кивнула, покинула свой пост и вскоре вернулась, держа в руках флакончик и ложку. Споро откупорив флакончик, она налила полную ложку бурой жидкости, от которой шел не особо приятный запах.

      – Риор Дин-Таль, откройте ротик, – проворковал градосмотритель.

      – Ни за что, – мотнул головой советник.

      – Не заставляйте меня раскрывать вам зев, – с укоризной покачал головой исполин.

      – Что?! – взорвался Тиен, и прислужница сноровисто влила ему в рот «матушкино снадобье».

      Все замерли. Только пальцы смотрителя Тангора сжались на широких плечах советника еще сильней. Несколько мгновений в купальне царила мертвая тишина, нарушаемая лишь громким сопением Роэна. А потом воздух сотряс мужской рев:

      – А-а-а!!!

      По гортани советника промчался жидкий огонь. Он ворвался в желудок, скрутив его тугим узлом, а после рванул по всему телу, окутав его жаром, и из глаз Дин-Таля брызнули невольные слезы. Риор взвился, желая вырваться из обжигающей ловушки, но градосмотритель и прислужницы навалились на него, удерживая на месте.

      – А я говорил, что на месте усидеть будет сложно! – торжествующе воскликнул в ухо советнику тангорский исполин, прибавив ко всем прочим страданиям Тиена еще и глухоту.

      Дин-Таль изнемогал. Горело всё! Тело от воды и растираний, нутро от того пойла, что его вынудили