Разрушенная Вселенная. Алиса Лиделл

эгоистичный мальчишка даже не подумал о Шарлье. В его дурную голову не пришла и мысль о том, как тяжело де Фоссе будет пережить эту чертову смерть, что он без Генри больше не сможет жить полноценной нормальной жизнью (если вообще сможет жить). Его любовь, юная и прекрасная, вновь куда-то ускользала. На душе жгло и горело. Почему? Почему Генри решил уйти?!

      – Месье, я понимаю Ваше состояние, – тяжело вздохнула медсестра, заметив на лице Шарля появляющиеся на щеках соленые дорожки, – но Вы не должны опускать руки. Вы должны тянуть его вверх сейчас, как никогда раньше.

      Де Фоссе благодарно улыбнулся девушке, которая, робко кивнув головой, ушла по своим делам.

      – Что происходит, чёрт подери? – образовавшийся рядом Камиль, отец Генри, был похож на чудовище: растрепанные волосы, бледная кожа. Шарль, не выдержав, рассмеялся. Это был болезненный и нерадостный смех, который в скором времени перешел в истерику. – Перестань, пожалуйста, перестань, – ласково произнес мужчина, притянув к себе молодого человек и осторожно обняв его за плечи. – Все хорошо. Наш Генри жив, все будет хорошо.

      – Я правда не понимаю, зачем он это сделал, – просипел Шарль, – я постоянно звонил ему. Он слал мне смс-ки, рассказывал о прошедшем дне. Почему он решил, что наступил конец? Почему он выбрал смерть, а не меня? Что я делаю не так? – парень поднял голову и уставился своим пронзительным взглядом прямо на Камиль.

      – Не вини себя, Шарль, – покачал головой мужчина. – В любом случае, мы никогда не сможем узнать, что творится у него в голове.

      У Камиля с сыном были достаточно сложные отношения, впрочем, как и с Шарлем, отношения с которым месье Тортелье одобрял далеко не на сто процентов, но де Фоссе знал, что мужчине не всё равно, что он сильно переживает и также безумно боится потерять своего единственного сына.

      ***

      Итак, прошла уже целая неделя. Генри до сих пор не пришел в себя, хотя иногда мог пошевелить рукой или пробормотать какое-нибудь глупое слово. Шарль старался как можно больше времени проводить в больнице, он буквально сбегал с работы и мчался к возлюбленному, наплевав на все. Врачи понимали это рвение и считали, что от тепла и заботы близкого человека Генри должно стать хоть немного лучше. Парня пускали не всегда и ненадолго, поэтому большинство своего времени Шарль проводил в коридоре, безумно переживая пропустить хоть малейшую новость о своем восхитительном принце.

      – Пожалуйста, – сиплый голосок заставил Шарля вздрогнуть. Генри, все еще погруженный в царство Морфея, открывал рот в попытках что–то произнести. – Пожалуйста, за… забери м-меня.

      – Нет-нет-нет! – опомнился де Фоссе, схватив своего парня за руку и крепко сжав ее. В голову пришло осознание того, что могли бы означать эти слова. – Нет, кексик, я здесь, мы все здесь!

      Генри не ответил. Он вообще больше не шевелился, вновь оказался неподвижным и до боли умиротворенным. С того момента Тортелье больше не подавал признаков жизни. Только лишь издающая время от времени сигналы