Продавец счастья. Рим Дик

азуя лужу. Мужчина проходит каждый фонарный столб пачкая свои ботинки с довольным лицом. Но улыбается оттого ли он, что идёт дождь и испачкал свои любимые полосатые брюки по глупости, или же оттого, что он любит пачкать брюки и обожает гулять ночью под дождём? Что у мужчины в голове, остается лишь предполагать. Его белоснежные ботинки ударяются об асфальт. Раз. Два. Три. Шаг всё громче и громче раздается эхом по маленькому городку. Кто же он такой, и что здесь делает? Возвращается ли он с работы или гуляет ради своего удовольствия? Делая шаг каждый раз, дождь всё сильнее и сильнее начинает лить на его зонт, но он ни разу не остановился за всё это время, ни поправить брюки, не вытереть от листьев засохших, свои ботинки. Ветер сдирал с деревьев шубу, кидал их по всему городку, так же как кидал широкие брюки мужчины из стороны в сторону. Ночь была чертовски холодной в этот день, но ни не было видно ни разу, чтобы мужчина вздрогнул от холода или скрывал свои руки в рукава плаща, которой он держал портфель. Проходя мимо маленьких домиков в которых горел свет, мужчина останавливается около одной из них, и повернувшись к двери, делает шаг в сторону мрачного дома. Встав под навесом мужчина складывает зонт, прислоняет, и сжав руки в кулак, стучит трижды по двери. За ней разносятся крики, летящие по всему дому тарелки, они ударяются об пол и разлетаются на мелкие кусочки. Сжав портфель в кулак, мужчина в полосатом снова стучит, не боясь стать одним из тех тарелок разлетевшихся от удара об пол.

      – Чёрт бы вас побрал! Кто там? – кричит мужчина не сумев дотянуться до ручки. Шаг становится всё ближе и ближе. Слышится еле уловимый щелчок. Деревянная дверь медленно отворяется и из-за неё показывается худощавый парень в семейных трусах. Парень почесывает свою задницу и осмотрев взглядом мужчину с портфелем, со злостью, будто проглотил тысячи игл, кидает на пол молоток и просверлив в госте дыру насквозь, спрашивает:

      – Ты еще кто?

      – Здравствуйте, сэр. Меня зовут Уильям Патт. – протягивает руку для пожатия.

      Парень смотрит на довольное лицо Уильяма и желание пожимать руку сразу же отпадает.

      – И что?

      – Простите, меня, пожалуйста, за дерзость с моей стороны, но не могли бы вы пустить меня переночевать на эти выходные?

      – А что случилось?

      – Все мотели поблизости заняты и пустых мест нет. – Уильям улыбнулся.

      – Ну раз такое дело, конечно, заходи. Не оставлять же в такой дождь человека.[пауза] Жена! Разогрей вчерашний ужин, у нас гости! – повернувшись к лестнице ведущая наверх.

      Уильям взял зонт и вошел в дом. Парень закрыл за ним дверь на замок и показал место, куда можно повесить свой плащ. Уильям скинул с себя всю тяжесть и повесил в гардеробную, и прислонив зонт в один из углов, последовал за парнем.

      – Будешь спать вот тут, вещи в шкафу на второй полке, одеяло снизу, подушка сверху. – Парень показал старый диван, одной ногой стоящий на двойных тонких книгах.

      – Благодарю вас, сэр.

      – Меня зовут Фредди, если что-нибудь нужно будет, спрашивайте у меня, жену лучше вам не трогать, она у меня бешеная. Все эти два дня вы будете спать на этом диване.

      – Я вас понял. Спасибо. – Уильям склонился и проверил на мягкость. – Не могли бы вы показать мне уборную?

      – Идешь прямо до первой двери, заходишь, там еще одна дверь справа, там вот и уборная.

      Поблагодарив. (Не может мужчина без этого. Воспитан был он именно так. )

      Уильям берет портфель и направляется в уборную комнату, по узкому пыльному коридору, пройдя мимо жены хозяина дома, спускающуюся со второго этажа. Её пышные чёрные локоны достигают длины ниже лопатки. Взгляд, мельком кинутая на Уильяма отражают лампу на стене. В кофейных глазах прекрасной девушки читается грусть, боль и страх. Пройдя в мгновение друг возле друга, девушка уходит на кухню, а Уильям не спешно идёт в уборную, держа в руках пепельный портфель.

      Шагая по деревянному скрипящему полу, Уильям слышит ,как за стенами дома бегают крысы, и потрескивают ржавые трубы. Немало трудностей пережил этот городок, и не малая часть его обрушалась сюда. Открыв дверь в уборную и положив на тумбу свой портфель, Уильям открыл и достал небольшую зубную щетку. В гостях не положено, как он считал, есть пищу хозяина грязным ртом.

      Минутой раньше или поздно, Уильям поспешил удалиться на кухню и насытиться тем, что предложат, после небольшой чистки.

      – Уилл, садись, ты что там ходишь, как не свой? Если я принимаю гостей, они такие же полноценные члены семьи как моя жена. Иди сюда. -

      Фредд отодвигает стул из под стола и ставит на стол пасту. Впрочем, жену он свою ненавидел и каждый день ссорился с ней и бил посуду.

      Уильям улыбнулся и сел на стул. В кухне горел приглушенный свет, одна лампа у раковины и другая сзади Уильяма. На полу лежали разбитые тарелки и чашки. Девушка положила вилку на стол и пододвинула ржаной черный хлеб поближе к мужчине и улыбнулась. Уильям приступил к трапезе и не спеша начал есть.