Совет Аррата. Элиас Аргентайл. Джон Персиваль

было в пределах обычного. Так думал парень и такой логики придерживался.

      – Да так, ерунду. Делаю пометки… записываю мысли, чтоб немного разгрузиться…

      – Куда направляетесь? – спросил незнакомец. Элиас немного замялся, тогда мужчина продолжил: – Если я вас смущаю, так и скажите!

      – Нет, что вы, – теперь Элиас засмущался, – я вспоминал название города – Штутгарт. Именно туда и еду.

      – Не близко, – задумчиво пробормотал незнакомец. – Где мои манеры?! – воскликнул тут же мужчина. – Я Руфало, Руфало Ридель.

      – Элиас Аргентайл, – с улыбкой сказал парень, – а у вас странное имя.

      – Оно смешное, так и говорите. Я уже привык. Мои родители считали это красивым – соединить два имени в одно. Руф – в честь древнеримского поэта, писателя и переводчика, а вторая часть – Алвар, что значит «армия эльфов», если память не подводит. Вот и вышло – Руфало.

      – У вас веселые родители. Но зато Руфало – уникальное имя, этим надо гордиться! – воскликнул Элиас и засмеялся. На самом деле он не видел ничего смешного в имени Руфало, но раз все смеются, он посчитал должным тоже это сделать.

      – Зачем вы так далеко едете?

      – Буду банален – начать новую жизнь. Хочу стать самим собой, начать делать то, что никогда не делал.

      – И впрямь банально, – заметил Руфало, – а я вот еду домой. Меня позвали работать журналистом в берлинской газете.

      – Ого, поздравляю! Это довольно интересное занятие, особенно если вам дадут интересную колонку вести, – Элиас пожал Руфало руку. – Теперь могу хвастаться, что знаю одного из журналистов крупной газеты, – они оба засмеялись.

      – А вы, Элиас, учитесь или уже закончили?

      – Застали меня врасплох. Я два года изучал литературу в университете, пока не бросил ради новой жизни. Сейчас хочу посвятить себя написанию книги. У меня есть пара заметок и черновиков. Приступлю к работе, как приеду. Иначе я с ума сойду!

      – Так мы с вами коллеги?! Журналист и писатель… это ведь почти близко…

      – Если бы, – заулыбался Элиас. Он не имел в виду, что люди этих специальностей не могут считаться коллегами, он просто так смеялся над самим собой. Ему слабо верилось в успех своей задумки. – Вряд ли я смогу осуществить то, что задумал. Скорее, стану сотрудником офиса. Писать в стол, как многие до меня и после. Ничего не поделать, – вздохнул Аргентайл.

      – Самокритично, – заметил Руфало, – но если гореть писательским ремеслом, то придет время и рукописи увидят свет. Кто знает… Поэтому не нужно так отчаиваться, все возможно! – Руфало похлопал Элиаса по плечу и добавил: – Возможно, потом не вы, а я буду хвастать тем, что знаю знаменитого писателя!

      – Это не сильно ободряет, – обиженно промычал Элиас, явно не разделяя оптимизма Риделя, – но пишу я и так для себя. Никто еще не видел моих работ.

      – Почему?

      – Я стесняюсь… слишком личное… я не знаю почему… – он помотал головой и опустил глаза.

      – Вы не похожи на стеснительного человека, вот прямо совсем не кажетесь таким. К тому же это