Юмористические рассказы. Аркадий Аверченко

старуха… Мои молодцы пронюхали, что у нее водятся деньжата. Хорошо-с… Отравили мы ее пса, один из моей шайки подпоил старого слугу этой ведьмы и открыл нам двери… Но каким-то образом полицейские ищейки пронюхали. Ха-ха! Вот-то была потеха! Я четырех уложил… Ну, и мне попало! Две недели мои молодцы меня в овраге отхаживали.

      Мотька смотрел на помощника счетовода глазами, полными любви и пугливого преклонения, и шептал пересохшими губами:

      – А сколько… вы вообще человек… уложили?

      Химиков задумывался:

      – Человек… двадцать, двадцать пять. Не помню, право. А что?

      – Мне жалко вас, что вы будете на том свете в котле кипеть…

      Химиков подмигивал и бил себя кулаками по худым бедрам.

      – Ничего, брат, зато я здесь, на этом свете, натешусь всласть… а потом можно и покаяться перед смертью. Отдам все свое состояние на монастыри и пойду босой в Иерусалим…

      Химиков кутался в плащ и мрачно шагал из угла в угол.

      – Покажите мне еще раз ваш кинжал, – просил Мотька.

      – Вот он, старый друг, – оживлялся Химиков, вынимая из-под плаща кинжал. – Я таки частенько утоляю его жажду. Ха-ха! Любит он свежее мясо… Ха-ха!

      И он, зловеще вертя кинжалом, озирался, закидывая конец плаща на плечо и худым пальцем указывал на ржавчину, выступившую на клинке от сырости и потных рук.

      Потом Химиков говорил:

      – Ну, Мотя, устал я после всех этих передряг. Лягу спать.

      И, закутавшись в плащ, ложился, маленький, бледный, на ковер у кровати.

      – Зачем вы предпочитаете пол? – почтительно спрашивал Мотька.

      – Э-э, брат! Надо привыкать… Это еще хорошо. После ночей в болотах или на ветвях деревьев это – царская постель.

      И он, не дождавшись ухода Мотьки, засыпал тяжелым сном.

      Мотька долго сидел подле него, глядя с любовью и страхом в скупо покрытое рыжими волосами лицо.

      И вдвойне ужасным казалось ему то, что весь Химиков – такой маленький, жалкий и незначительный. И что под этой незначительностью скрывается опасный убийца, искатель приключений и азартный игрок в кости. Насмотревшись на лицо спящего помощника счетовода, Мотька заботливо прикрывал его сверх плаща одеялом, гасил лампу и на цыпочках, стараясь не потревожить тяжелый сон убийцы, уходил к себе.

V

      Помощник счетовода Химиков, благородный авантюрист, рыцарь и искатель приключений, всей душой привязанный к отошедшему в вечность, – закопченным тавернам, нападениям на дилижансы и мастерским ударам кинжала, – влюбился.

      Его идеал, – бледная, стройная графиня, сидящая на козетке в старинном барском доме, – нашел воплощение в девице без определенных занятий – Полине Козловой, если иногда и бледной, то не от благородного происхождения, а от бессонных ночей, проводимых ею не совсем согласно с кодексом обычной добродетели.

      Однажды, когда дико живописный Химиков шагал аршинными шагами по улице, закутанный в свой вечный плащ и прикрытый сверху чудовищной шляпой, он услышал впереди себя разговор:

      – Очень даже это нетактично – приставать к незнакомым