Осенний поцелуй. Лиза Клейпас

злость. Что-то похожее она ощущала, когда в детстве братья отнимали у нее куклу и перебрасывали друг другу, а она металась между ними туда-сюда, плача и умоляя вернуть любимую игрушку. Она не знала, почему любое упоминание о графе ее так уязвляло. Она раздраженно передернула плечами.

      Вдруг они услышали счастливые вопли и радостные крики. Похоже, где-то рядом играли дети. Лилиан взглянула в сторону конюшен:

      – Что там такое?

      – Не знаю, кажется, кто-то веселится. Посмотрим?

      – У нас мало времени, – напомнила Лилиан. – Если мама обнаружит, что нас нет…

      – Мы быстро. Ну пожалуйста, Лилиан!

      Пока они раздумывали, со стороны конного двора послышались новые взрывы хохота. Они казались еще громче на фоне окружающего спокойного пейзажа. Любопытство победило. Лилиан скорчила сестре гримасу.

      – Давай наперегонки!

      И пустилась бежать со всех ног. Дейзи подхватила юбки и бросилась вслед. Ноги у нее были короче, чем у Лилиан, но она была легкая и воздушная, словно эльф. Ей почти удалось догнать сестру, когда они подбежали к конюшням. Пятеро мальчишек, лет от двенадцати до шестнадцати, играли на небольшом поле за оградой. Судя по одежде, это были мальчики-конюшие. Они сбросили башмаки у входа и бегали по полю босиком.

      – Видишь? – радостно спросила Дейзи.

      Присмотревшись, Лилиан увидела, что один из мальчишек размахивает ивовой палкой, и рассмеялась:

      – Они играют в лапту!

      Эта игра, в которой использовались бита, мяч и четыре «убежища», расположенные по углам ромба, пользовалась особой популярностью и в Англии, и в Америке. В Нью-Йорке же увлечение лаптой приняло форму помешательства. В нее играли мальчики и девочки всех сословий. Лилиан с тоской вспомнила, сколько пикников заканчивалось прекрасным вечером, проведенным за игрой в лапту. А в это время мальчики толпились возле игровой площадки. Колья, обозначающие границы «убежищ», были вкопаны глубоко в землю, площадки между ними утоптаны в полосы голой земли. Лилиан сразу узнала мальчишку, одолжившего «желтофиолям» два месяца назад биту для той злополучной игры.

      Дейзи спросила с надеждой в голосе:

      – Думаешь, они пустят нас поиграть? На пару минут?

      – Почему бы и нет? Вон тот рыжий одалживал нам биту. Кажется, его зовут Артур.

      В этот момент мяч звонко шлепнулся о плоскую сторону биты и полетел прямо к девушкам. В Нью-Йорке такой удар назвали бы «перелет». Лилиан поймала мяч голыми руками и вернула его на поле, бросив мальчишке. Тот инстинктивно поймал мяч, удивленно глядя на нее. Увидев двух девушек, все игроки застыли в нерешительности.

      Лилиан шагнула вперед, отыскивая глазами рыжеволосого мальчика.

      – Артур? Помнишь меня? Я была здесь в июне. Ты еще одолжил мне биту.

      Лицо мальчика просияло.

      – Так это вы, мисс… мисс…

      – Боумен. А это моя сестра. – Лилиан небрежно махнула рукой в сторону Дейзи. – Мы только хотели вас спросить… пустите нас поиграть? На пару минут?

      Мальчики