Птица Чабос. В погоне за мечтой. Руслан Ходяков

лоботомия…

      – Согласен, – кивнул Родик. – Случай действительно очень тяжелый. Необоснованная лоботомия, как тут мне справа напоминают…

      – Ты его не слушай, биджё, – отмахнулся Мамука. – Он себе сон смотрит!

      – Да я, честно говоря, и не слушаю…

      – И что мне теперь делать, да? – сокрушался Мамука. – Как мне теперь благосклонности Вероники добиться? Вах!

      – Значит, Вероника относится к тому типу женщин, – многозначительно проговорил Родион. – К которым нужно подступаться с другой стороны.

      – С какой такой стороны, биджё? – Багратиони подозрительно посмотрел на Родика. – Сзади, что ли?

      – Я имею в виду, с другого конца, – уточнил Родион.

      – Вах, биджё! – возмутился Багратиони. – Что ты такое говоришь, слушай?

      – Мамука Вахтангович, – доверительно проговорил Родион. – Подумайте сами. Не все в этой жизни измеряется деньгами. Веронику трудно удивить подарками, потому что она знает, что вы легко можете себе это позволить, благодаря своему богатству. Вы попробуйте сделать, что-нибудь такое… Проявить какой-нибудь личный талант… У вас есть личные таланты?

      – У Мамуки Багратиони много талантов! – Багратиони гордо вскинул перед собой руку, растопырив окольцованные перстнями пальцы.

      – Например?

      – Мамука умеет деньги зарабатывать!

      – Это конечно талант, – согласился Родик. – Но, я извиняюсь, ничего в нем особенного нет. Каждый уважающий себя мужчина, в принципе, должен обладать этим…

      – Как не особенный? – удивился Багратиони. – Много денег, вах!

      – Согласен, – кивнул Родион. – Вашему умению зарабатывать деньги можно позавидовать. Но я говорю о другом таланте… О личном. Например… Если бы вы умели рисовать, то смогли бы нарисовать портрет девушки, в которую влюблены, и подарить ей. Думаю, что Вероника, как натура тонкая, это бы оценила.

      – А-а-а, – огорченно протянул Мамука. – Не умею я рисовать, слушай… – тут Багратиони осенило. – Биджё! Давай я художника найму? Самый лучший, какой есть! Он нарисует! Например, этот… Земляк мой… Он еще на Москве большой железный памятник поставил! Царители – генацвале!

      – Царители – скульптор, Мамука Вахтангович, – впервые подал голос Мцыри.

      – Вах! – набросился на него Багратиони. – еще ты меня учить будешь, слушай! Сам знаю, что скульптор! Ты думаешь, он рисовать не умеет, да?

      – Царители? – с сомнением в голосе спросил Мцыри и покачал головой.

      – В любом случае, – сказал Родион. – Нам это не подойдет. Вы, Мамука Вахтангович, должны сами, что-то сделать.

      – Что я могу сделать, слушай? – Мамука задумчиво взял с блюда ломтик сыра и отправил себе в рот. – Вах! Хочешь я для нее «Сулико» спою, да? Знаешь, как я могу «Сулико» петь? Вах! – Багратиони тут же, сладостно прикрыл глаза и затянул свою любимую песню на грузинском языке.

      Пел он действительно неплохо. Родик с интересом послушал пару куплетов