Моя вина. Мерседес Рон

делать? – спросила она, когда я запер дверь изнутри и взял ее на руки.

      – А как ты думаешь? – ответил я, бросив ее на кровать.

      Анна улыбнулась и начала провокационно стягивать с себя платье. У нее были распущенные волосы и платье такое короткое, что мне не нужно было снимать его, чтобы добраться, куда я хотел.

      – Мы опоздаем, – шептала она, приближая свое лицо к моему и целуя меня в губы.

      – Да наплевать, – ответил я, приводя ее в исступление, и сам достигая спокойствия, которого так жаждал с тех пор, как Рыжая ворвалась в мою жизнь.

      Пятнадцать минут спустя я курил и завязывал галстук на балконе Анны.

      Она вышла ко мне. Платье вернулось на место, волосы были аккуратно причесаны, а губы распухли от поцелуев, которыми мы так страстно обменивались.

      – Как я выгляжу? – спросила она, провокационно прислоняясь ко мне.

      Я внимательно посмотрел на нее. Она была хороша. Прекрасное тело, темно-каштановые волосы, карие глаза… Меня всегда интересовало, почему у Анны не было постоянного парня. Она была достаточно красива, могла иметь рядом с собой кого захочет, а вместо этого тратила время на кого-то вроде меня.

      – Прекрасно, – сказал я, делая шаг назад. Мне нужно было несколько минут спокойствия, чтобы докурить и подготовиться к предстоящей ночи.

      – Ты нервничаешь из-за Ронни? – спросила Анна, опершись о перила и не подходя ко мне близко.

      Она понимала, когда мне нужно было пространство, когда я хотел побыть один. Вот почему я всегда к ней возвращался.

      Затянувшись, я с удовольствием выпустил дым:

      – Я не нервничаю. Скорее, раздражен.

      Она смотрела на меня с любопытством.

      – Твоя мачеха?

      Она знала о браке моего отца и о моем отношении к нему, хотя я старался, как мог, не афишировать этого.

      – Ее дочь, – ответил я, гася сигарету о подошву ботинка.

      Она удивленно подняла брови и с интересом наблюдала за мной.

      – Она не знает, кто я и на что способен, – объяснил я.

      – Хочешь, я ей все объясню? – предложила она.

      Представив себе, как Ноа и Анна беседуют обо мне, я засмеялся:

      – Нет. Мне просто нужно, чтобы она держала рот на замке и не лезла в мои дела.

      Она кивнула и улыбнулась.

      – А ты не хочешь сбить ее с правильной дорожки? – спросила она.

      На мгновение эта мысль меня заинтересовала.

      – Пожалуй, наоборот. Я не хочу, чтобы она доставляла мне неприятности, как прошлой ночью, – уточнил я.

      Ветер пошевелил волосы Анны и оголил ее шею. Я подошел к ней и мягко отодвинул прядь волос. Я искал то, чего там не было – татуировку, татуировку с узлом. В этот момент я хотел поцеловать именно эту татуировку…

      Я отвернулся.

      – Пойдем, – сказал я, подталкивая ее к двери. – Мы опоздаем.

      9. Ноа

      Как только Ник ушел, я села на кровать, чтобы перевести дыхание.

      Гонки. Боже мой, это было мое слабое место. Это была одна из немногих вещей, унаследованных мной от отца, в компании которого я провела так немного времени.