Семь желаний инквизитора. Альмира Рай

действительно был увлечен беглецами. Ревел, догонял их, царапал когтями и рвал зубами. Жестокая смерть для таких уродов, как эти олени. Мне их жаль не было, я думала, лишь как свою шкуру спасти. Ползла по дереву, соскальзывала, царапала ладони и ступни до крови, но не на мгновение не позволяла себя сдаваться и раскисать.

      Я долезла до верхних веток и слилась со стволом дуба, подглядывая за поляной одним глазом. Да, теперь здесь, посреди густого леса, будет поляна. А заодно и кладбище.

      Зажмурилась от очередного вопля дракуса и смерти Сена, когда в него врезался шипованный хвост, пригвоздив к дереву. Дракус двигался, как ящерица, быстро маневрируя между деревьями, не особо заботясь об их сохранности. Мужчины пытались бежать, разбегались в разные стороны, но как бы ни старались, монстр догонял каждого и злился все сильнее. Последний бежать не стал, он стоял под моим деревом и держал меч в одной руке, а факел в другой. Рычал сам и дрожал от страха, понимая, что ему не выжить. Но все равно собирался драться.

      – Давай сюда, тварь! – процедил олень, махая факелом.

      Дракус попытался затушить огонь лапой, но разбойник увернулся и вонзил меч монстру в грудь чуть ниже шеи. Там, где у них билось сердце. Чешуйчатый взревел на этот раз от боли. И снес напавшего на него мужчину лапой, расплющив его весом своего тела. Но реветь не перестал. Пронзительный оглушающий звук звенел у меня в голове еще долго, даже когда зверь успокоился. Крик превратился в шипение, а после и вовсе стих. Я застыла, смотря на него сверху. Он был прямо под моим деревом. Шатаясь в стороны, словно охмелел, дракус завалился набок и начал сипло дышать.

      Жаль? Ну нет, мне не было его жаль. Он ведь кровожадный монстр, в конце концов. И если бы его не ранили, точно напал бы на меня. Просто… Он ведь не контролирует себя. Он просто мужчина. Чей-то сын, возможно, чей-то отец. Кто он?

      Я не могла отвести глаз. Мертвой хваткой вцепилась в дерево и запоминала малейшую деталь этого диковинного чудовища. Об алмазных дракусах я еще не слышала. Черные есть, серый, синие, но чтобы такие…

      Стало жутко тихо, было слышно даже треск поленьев в костре. И, конечно, его тяжелое дыхание.

      В какой-то момент он резко повернул голову и посмотрел мне прямо в глаза, словно все это время знал, что я наблюдаю за ним. Его глазища были такими огромными и черными, как целая бездна. Как у верховного.

      Я закрыла рот рукой, боясь что снова закричу от этой сумасшедшей мысли. Но самое ошеломляющее меня ждало впереди. Когда блеск на чешуе начала тускнеть. Когда шипы на крыльях и хвосте плавно втянулись под шкуру. Когда мощные лапы, туловище и шея стали уменьшаться на глазах. Когда раздался треск и хруст костей. Дракус обращался, шипел от боли, скулил, кричал, уже по-человечески, не по-звериному, сжимая челюсти и кусая губы. По моим щекам катились слезы.

      – Это ты, – шепнула я, когда трансформация наконец завершилась.  Для меня она тянулась вечность. – Роу.

      Все, что я видела свысока – кровь. Ее было так много на нем – на руках,