Я у тебя болю…. p_i_r_a_n_y_a

жалеть – не мой удел),

      и над стихом, не выжившим, не плачу –

      знать, не жилец, раз выйти не сумел.

      Я сразу всё пишу начистовую:

      цель вижу – без препятствий, напрямик,

      но "Не скучай. Твоя. Люблю, целую"

      упрямо сохраняю в черновик,

      чтоб – переформулировать, поправить,

      средь точек-запятых найти баланс,

      но не нажать заветное "Отправить"

      ни в первый, ни в сто первый даже раз.

      И в тысячный – где смелости найти бы

      сказать тебе заветное "Люблю",

      предчувствуя не счастье, а погибель

      у этого безумства на краю?

      А в стопятьсотый – всё-таки решиться

      корабль направить на смертельный риф,

      и в собственном стихе – самоубиться

      об острые края точёных рифм.

      Не выискивать новых смыслов

      Не выискивать новых смыслов

      в его статусах, фото, письмах,

      не вымучивать тыщу лет,

      что сказать на его "Привет!",

      взять – и просто не отвечать.

      Промолчать.

      Куклой ниточной на верёвках,

      что он дёргает со сноровкой

      кукловода и палача,

      издеваясь и хохоча,

      видя, как увязаю в сеть –

      не висеть.

      Рвать верёвки и сухожилья,

      не молиться, мол, "Лишь бы жил!" и

      в липкой луже своей крови

      не молить о былой любви:

      уже с неба спускался Бог –

      не помог…

      Твой номер моим телефоном давно забыт

      Твой номер моим телефоном давно забыт –

      мой список контактов сжимается каждый час:

      я слишком ценю новый ровный сердечный ритм,

      чтоб где-то хранить этой памяти боль о нас.

      Я долго носила под сердцем – не сберегла –

      она умерла, ей бы было сегодня семь.

      Она нас связать попыталась, но не смогла –

      да и не должна бы… Малышка ещё совсем…

      А ты – не её, не меня на руках носил:

      ты нянчил и пестовал – родненькую, свою!

      А вырастил, выкормил – надо же – отпустил

      ко мне, передай, мол, как сильно ещё люблю.

      И бьются в экран незнакомые номера –

      рингтоном чужим и безликими СМС,

      и просят любви, но моя уже – умерла

      малышкой совсем…

      А для ваших здесь нету мест…

      Ночь. Осень

      Ночь. Осень. И в глаза мне – "Только правду!" –

      из чёрных окон светят фонари,

      но я – молчу под шорох листопада,

      и ты им ничего не говори,

      что это ты шального неба просинь

      сменил вдруг на Малевича квадрат

      в моем окне, и за день лето в осень

      раскрасил, а теперь и сам не рад

      косым дождям, стучащимся в окошко

      (и нервно куришь пятую подряд),

      и памяти, что вновь скребётся кошкой

      под рёбрами… Никто не виноват,

      что в жизни предусмотрено движенье

      минут, часов, листов календаря,

      и все пройдёт – любое притяженье