Жертва Бесстыдника. Евгения Паризьена

побыть наедине, в дали от этого лживого сукина сына.

      – Да что случилось? Ну переспали, с кем не бывает? Твоя Алия вообще у тебя парня увела, не беда. Да и к тому же Феликс виноват перед сестрой, считай наказала хитрую рожу.

      – Да, еще неизвестно кто кого наказал, – порылась я в сумочке и достала оттуда тест, на котором виднелось две полоски.

      – Что эта за хрень?

      – Ой, кому я показываю, ты же мужик.

      – Я не об этом, какого лешего? Это твой? – округляет свои глаза, ещё бы сама не могу отойти от шока.

      – Да, сделала час назад. Ты понимаешь, что это значит? Я залетела от жениха своей лучшей подруги. Лучше готовь мыло и верёвку!

      – Ну и дела.. Вот это точно попадос…

      Как бы хотелось присоединиться в этот момент к Эльге, ведь моя жизнь потеряла смысл. Особенно, когда одно чучело в лице Феликса затормозило около нас.

      – А чего это мы такие грустные? Наша девочка забеременела? – произносит с такой фальшью, что я не выдерживаю, покидаю своё место и даю ему пощечину.

      – Рад ублюдок? Тебе же по кайфу рушить чужие жизни? Что ж поздравляю, ты опустил меня как дешёвку! Не переживай, Алии не скажу. Я вот всё думаю, ну ладно мы с сестрой две дуры, ничего не значащие для такого мачо, но есть же та, которая заставляет твое сердце чувствовать? Хоть немного, ведь любовь не купишь за деньги! – закричала на всю улицу, а потом пошла в сторону набережной.

      – Констанция!

      – Отстань, Михаэль, найди себе другую подругу, это теперь порченная! – даже не обернулась и ускорила свой шаг, устала, сломалась. То отец со своей Нелли, то смерть Эли, а ещё этот ребенок, который ещё не знает, что его маму трахнули для забавы! Веселья полные штаны! Дошла до конца набережной, чуть не запуталась в этом сари, невозможно к нему привыкнуть. И снова голос, ведь не отстанут же, да сколько можно трогать.

      – Констанция!

      – Миха… Отвали… – рискнула посмотреть назад, но тут я увидела другого персонажа в кожаной куртке и рваных джинсах.

      – Наплакалась? – произнес Феликс, но только сейчас в его голосе не было его излюбленного сарказма.

      – Хочу и плачу! Ясно? – смахнула слезу, а он сделал следующее, положил мне руку на спину и прошептал:

      – Ну не расстраивайся, хрюша…

      – Я не хрюша… – снова вглядываюсь в его глаза, которые в этой темноте такие красивые, что они скрывают.

      – Хрюша, очень аппетитная! С такими сочными булочками.– его нос касается моего, и сейчас я услышала бешеный стук своего сердца.

      – Хватит издеваться.

      – Я хочу издеваться.– не убирает он своего носа, а потом его пальцы дотрагиваются моих щек, от его касания и этого порывистого ветра по коже проходится приятная дрожь.

      – Потому что я вас бешу, мистер мачо?

      – Не угадала, нравишься. – опустил он взгляд на мои губы,